Она действительно была изумительно прекрасна. Гибкая, сильная, стройная пантера с ярко зелеными глазами и гривой иссиня-черных волос. Еще такая молодая, с тонкой талией, высокой грудью, округлыми бедрами и белозубой, озорной улыбкой.
— Пантеренок, ты меня смущаешь, — сказала мама и завела руки за спину, чтобы расстегнуть бюстгальтер. — Выходи уже, любительница делать комплименты.
И она его таки расстегнула. И даже бросила поверх остальной одежды!
Кое-кто оторопело сглотнул, я четко видела, как кадык дернулся, но не проронил и звука, и продолжал стоять, практически пожирая маму широко открытыми глазами.
Честно и откровенно — я понятия не имела что делать в данной ситуации! У меня тоже был откровенный шок!
И тут… и тут справа, метрах в двадцати хрустнула ветка.
Поведение воина изменилось мгновенно! И куда делась оторопь и остолбенелость? И даже голос прорезался:
— Та экаэш! — а затем рявкнул так, что горы содрогнулись, не то, что мы с мамой, — ТА ЭКАЭШ! НАГЭР ТЭИМ КОРДО!
Перевод был таков: 'Назад, немедленно! Назад, немедленно! Всем отойти на семьсот шагов!'.
Мама медленно, очень медленно повернулась к воину… а бюстгальтера на ней уже не было. Из внезапно ослабевших рук воина выпало и лассо, и охотничий нож…
И все же, несмотря на откровенную неловкость ситуации, я вдруг поймала себя на мысли, что они удивительно гармонично смотрятся вместе. Он и она, на скалистом берегу, обрамленном кустарниками, ветер развевает ее темные локоны, заставляя их касаться его кожи, солнце озаряет эту удивительную картину…
'Женщина!!!' — я чуть не подпрыгнула от испуга.
Нет, все хорошо, но это эмоциональная связь порой как бы не вовремя.
Устало вздохнув, я миролюбиво ответила:
'Да, мужчина'.
И получила взбешенное:
'Где ты?!'.
Вспомнила версию собственного исчезновения из дома главы клана МакЭдл и честно созналась:
'В подземелье у эйтн.'
В ответ тишина, ну так я еще полюбовалась видом остолбеневшей мамули на фоне не менее остолбеневшего воина-охотника. И все же как здорово они смотрятся вместе…
'Сердце мое, — вновь потребовал внимания Эран, — ты же не станешь мне лгать, правда?'.
'Эм… А традиции Иристана запрещают женщине лгать воинам?'
Некоторое время в моих мыслях царила тишь и благодать, а после был задан вопрос:
'Жизнь моя, если ты имеешь, хоть какое-то отношение к событиям в Каарде, тебе лучше сказать сейчас!'
Бракованный навигатор! Я невольно поежилась, потом вспомнила, что все это вообще не моя идея была. Но учитывая степень наших неприятностей, как бы о виновности речи быть не может. В общем, нужно выкручиваться.