- Не-ет, - мотая головой, в ладошку промычала та. - Нет.
Святой отец вмиг рухнул на колени и, подхватив, прижал Стэнку к себе.
Она в его объятьях стихла, лишь всхлипывать решаясь.
- Ты глупая, - баюкал он ее. - Какая же ты глупая. И почему не рассказала мне про тот ваш разговор с сестрой Ружаной?.. Почему? И пряталась? В лес убегала? Девочка моя... Ведь расскажи ты раньше...
- И что? - выдохнула Стэнка в мужскую грудь.
- Я б рассказал тебе о травнице, что выходила меня в монастыре. Она всю жизнь там прожила и говорила: "Каждую травку благословил Господь: "Я дал вам всякую траву, сеющую семя, какая есть на всей земле, и всякое дерево, у которого плод древесный, сеющий семя. Вам сие будет в пищу". В пищу, значит, в пользу, на здоровье". Так она говорила. А ты...
- А я...
- Девочка моя, решила за двоих. Кого пыталась обмануть? Себя? Меня иль Бога?
- Я испугалась, - прошептала Стэнка.
- Чего? - сжал он руками девичье лицо. - Чего ты испугалась?
- Не тогда, сейчас. Я испугалась, какой бы стала, если бы не ты. Могла бы стать.
- Дар, он как нож. И только нам решать: резать им хлеб иль убивать.
- И это тебе травница сказала?
- Нет, - засмеялся Святой отец. - Сам своим умом дошел. И я еще тебе сказать хочу.
- Так говори.
Мужчина пальцами мазнул по мокрым стэнкиным щекам:
- Когда на празднике тебя пихнули в круг, я растерялся, хоть и молился увидеть вновь. А потом решил: "Поймаю - будет моей".
- Я то видала, знаю, - улыбнулась Стэнка. - Мне было видение, но позже, когда стояла на камне, где мы с тобой и познакомились. Но, я не поверила. А ты...
- А я... - подул он ей в глаза. Стэнка зажмурилась, почувствовав на веках поцелуи. Они покрыли все ее лицо, обдав дыханьем губы. Лишь на миг. Последний миг перед паденьем или взлетом. И... утонула, не дыша. Вся растворилась в суженом.
Он же отпрянул, заглядывая ей в глаза, будто ища ответа. А что она могла?
- Я буду лучшей матушкой на свете. Клянусь.
Мужчина засмеялся:
- Девочка моя, я так люблю тебя, - и вновь припал к ее губам...
Дома, на закате, они при свете лампы отчищали рясу. И смеялись. Потом Стэнка расчесывала золотые мужские пряди, вынимая сено и оттуда. И каждую травинку сдувала со своей ладони, будто колдовала.
- Что ты там делаешь? - застыл Святой отец на табурете.
- Молчи, - поцеловала Стэнка его макушку. - Ты просто не представляешь, какое это счастье.
- Угу, - дернул плечами он. - "Какое счастье"... Я завтра уезжаю.
- Куда? - метнулась Стэнка к его лицу.
- Те проверяющие из епархии мне обещали дать иконы в наш храм. Еду за ними в столицу.