Такие случаи бывают очень редко, но все-таки они имеют место в следственной и судебной практике. Когда, как говорится, человек садится за решетку ни за что. И, что самое страшное, люди по ложному обвинению приговариваются к расстрелу… И такое было не единожды…
Еще долго объяснял майор Рыбин подшефному милицейскую специфику, ловя на себе заинтересованный взгляд молодого сотрудника. Тут, в дежурке, лейтенант Грунин был как бы слушателем «милицейской академии». Только студент не усвоил одной существенной детали: он не разобрался в предупредительных статьях: 181 и 182 УК РСФСР. Их же, оказывается, надо знать оперативнику как «Отче наш»: хочешь не хочешь, а разъясняй всем лицам, сопричастным к следствию. По наивности, можно сказать — формальность, но она должна строго соблюдаться в соответствии с законом.
Почти целый час майор Рыбин толковал отдельные пункты протокола допроса. У Грунина от всех этих разъяснений аж голова закружилась. Конечно, надо учиться всему, чему старшие учат. Но в народе почему-то бытует такая поговорка: «Весь век учись, а дураком умрешь». И тут же Грунин поймал себя на мысли, что в народе и другое говорят: «Ученье — свет, а неученье — тьма». Пока же ты, Грунин, «темень». Так вкушай все, чему тебя учит добрый человек — майор Рыбин. У него есть бескорыстное желание оставить в сеймовской милиции после себя хорошее наследство. Благородная идея Алексея Ивановича была совершенно очевидна. Поэтому так терпеливо он учил своего подчиненного, что называется, от буквы «а» до буквы «я». Именно тогда начался большой и трудный процесс: постижение милицейской грамотности. Это были лишь первые навыки, первые шаги, а до получения «милицейского аттестата» зрелости Грунину было еще далеко. Но трудная длинная путина милицейской биографии бывшего офицера-пограничника уже началась.
По праву можно назвать майора А. И. Рыбина «крестным отцом» Грунина. В тот день начальник сеймовской милиции показал свое оперативное искусство. Разумеется, в ходе допроса участвовали две разные по своему положению процессуальные фигуры. Один — был оперативник-следователь, второй — подозреваемый. Один доказывал вину (бремя доказательств всегда лежит на следователе), второй — защищался. Допрос подозреваемого шел медленно, с обеих сторон чувствовалось большое психологическое напряжение: была дуэль между опытным оперативником и матерым хищником. Каждый из них, как говорится, прошел огонь, воду и медные трубы. Даже неопытному Грунину было очевидно, что этот «тип» в «сознанку» не пойдет. Значит, впереди предстояла большая оперативно-следственная работа по собиранию доказательств, легкой победы тут не ожидалось.