— Наверное, общение с потомками так на него повлияло, — Эссен пригубил коньяк, потер начавшие быстро уставать глаза. — Там у него нет даже намека на правила, традиции, гуманизм. Только варианты, как бы убить побольше врагов, причем под врагами понимались и некомбатанты, по одной лишь принадлежности их к японцам. И объяснение было, такое, будто он сам перед собой оправдывался — мол, рабочие ремонтируют корабли, которые сражаются с нами, делают снаряды, а крестьяне кормят вражескую армию. Наверное, это в чем-то и правильно даже.
— Политик из него всегда был так себе, — усмехнулся Бахирев. — Убить — не всегда победить.
— Он, как и мы, всего лишь офицер, — резко, даже чуть более резко, чем следовало, и в то же время задумчиво отозвался адмирал. — В принципе, если положить гору вражеских трупов, ЭТУ войну и впрямь можно выиграть. А вот следующую…
— Выиграем и ее.
— Нет, — печально вздохнул Эссен. — Там все будет сложнее и страшнее. В записках Эбергарда про нее сказано немногое, но я понял главное: исход той войны будет решаться не на полях сражений, а результат окажется страшнее, чем можно себе представить. Там, кстати, подробнейший список фамилий, кто и что с этого поимел, как в родном отечестве, так и за пределами оного. Ты понимаешь, Михаил Коронатович, к чему я клоню?
— Понимаю, — чуть замедленно произнес Бахирев, и глаза его нехорошо сузились. — Понимаю… Только ведь их перебьешь — другие набегут. Такие сволочи — они ж как тараканы.
— Скорее, как клопы. Но все же, согласись, хоть какой-то шанс. Вот только прямо сейчас меня больше беспокоит другое.
— То же что и меня? — Бахирев улыбался, но голос звучал тускло, без эмоций.
— Да. Транспорт с пленными скоро дойдет до Владивостока. Еще сколько-то наши тыловики будут думать. Но если в течение пары недель, самое большее месяца, они не вышлют корабль для встречи с нами, значит, полагаться остается только на самих себя. И вот тогда мы точно превращаемся в пиратов, в чем, кстати, есть свои плюсы — руки-то у флибустьеров развязаны.
— Ерунда, — махнул рукой Бахирев. — Серьезные флибустьеры никогда не были сами по себе, а работали на какую-то державу. Тех же, кто пытался обойтись без покровителей, топили первыми. Впрочем, это пока неважно. В конце концов, узкоглазые захватывали наши суда еще до объявления войны, так что мы просто отплатим им той же монетой. А дальше видно будет…
— Но есть и свои минусы, — будто не слыша его, продолжал размышлять вслух Эссен.
— То, что нас будут иметь право без суда вешать на реях? — казалось, Бахирева это даже немного развеселило.