Впрочем, как мы отмечали ранее, данное положение являлось реализацией на практике принципа руководящей роли КПСС в деятельности органов госбезопасности.
Но был ли председатель КГБ СССР всеведущим и всезнающим?
Конечно, отнюдь нет. Динамика и диалектика разведывательного противоборства, все более принимавшего глобальный и тотальный характер, приносила казавшиеся «победами» преимущества то одной, то другой стороне.
Так, КГБ не удалось вскрыть плана Пиночета по свержению правительства Сальвадора Альенде в Чили. Хотя в конце августа 1973 г. будущий диктатор в качестве министра обороны посетил СССР, где на Высших командных курсах «Выстрел», по-видимому, дал личные гарантии безопасности обучавшимся в СССР чилийским офицерам — после переворота 11 сентября все они выехали на родину.
Как и его предшественникам на посту председателя КГБ, Андропову приходилось сталкиваться и с фактами предательств разведчиков и сотрудников других подразделений КГБ СССР.
Первым из них стал побег в ФРГ в октябре 1967 г. разведчиков-нелегалов Е. Рунге (оперативный псевдоним «Макс») и его жены В. Руш («Зина»)[6].
Следующим предательством стал побег 20 сентября 1971 г. сотрудника резидентуры ПГУ в Лондоне О. Лялина.
Английские спецслужбы попытались извлечь из предательства Лялина максимальный эффект, легализовав его побегом все материалы, которые были собраны ими на неугодных и «неудобных» для разработки контрразведкой советских граждан. В итоге в Лондонской резидентуре КГБ осталось только 7 сотрудников, не имевших достаточного опыта для работы в столь ужесточившихся условиях оперативной обстановки.
В связи с демаршем английских властей Генеральный секретарь ЦК КПСС Л.И. Брежнев прервал свою поездку по ряду социалистических стран и 27 сентября провел экстренное заседание Политбюро ЦК, посвященное этому вопросу. После этого министр иностранных дел СССР А.А. Громыко вылетал в Лондон для проведения конфиденциальных переговоров с английским правительством.
Побег Лялина и вызванная этим обстоятельством высылка советских представителей из Великобритании, поднятая в зарубежных СМИ в этой связи очередная антисоветская кампания, в определенной степени негативно повлияли на отношения Ю.В. Андропова с министром иностранных дел СССР А.А. Громыко.
Пропагандистская кампания в связи с «делом Лялина» имела еще одно последствие. В октябре того же года в Брюсселе попросил политического убежища в США майор ГРУ А. Чеботарев, чуть ранее завербованный бельгийской службой безопасности Сюрте. Однако уже через несколько месяцев Чеботарев пришел в советское посольство в Вашингтоне с просьбой помочь ему вернуться на Родину.