«Так тебе, получи», – подумала она. Вряд ли он сможет запретить ей посещать занятия йогой, иначе станет ясно, что их отношения не такие, как он пытается представить. Дженнер помогала создать то, на чем он настаивал: иллюзию романа. И пусть роман был ненастоящим, но Кэйл должен понимать, что любые отношения – настоящие или нет — предполагают уступки.
– Посмотрим, – наконец проворчал он.
– Тогда завтра, – сказала Дженнер, с улыбкой оборачиваясь к Нине. – Во сколько?
– Я предпочитаю занятия в шесть утра, на рассвете. Это замечательно.
Когда раньше Дженнер ходила на занятия йогой, она тоже предпочитала раннее утро. Однако Кэйл изобразил ужас, и все три женщины рассмеялись.
Официант в униформе принял их заказы. Линда и Нина взяли вездесущий салат «Цезарь» без заправки. Дженнер попросила сэндвич с беконом, зеленью и помидорами и картошку фри. Кэйл заказал чизбургер и картошку фри, но Дженнер с испугом произнесла: «Что?» и снова заботливо похлопала его по руке.
– Нет, – сказала она официанту. – Ему также «Цезарь». Никакой заправки, сыра или гренок. И принесите, пожалуйста, дольки лимона.
Официант послушно кивнул, а Кэйл был слишком ошеломлен, чтобы возразить.
Она улыбнулась.
– Лимонный сок – лучшая замена жирной заправке. Ну же, Кэйл, с твоим холестерином ты не должен есть красное мясо и вообще ничего жареного. Не понимаю, о чем ты думал!
– Я тоже, – сказал он со значением, ясным только ей.
Остаток обеда прошел относительно мирно, хотя Кэйл с тоской поглядывал на сэндвич и картошку фри в тарелке Дженнер. Линда и Нина забавлялись, видя, как повлияла на крутого парня любовь, как он безропотно позволяет командовать собой. Кэйл съел свой салат, и Дженнер подумала, что это не самая большая жертва, принесенная во имя его непонятной цели. Если они с Сид могли терпеть положение пленниц, то и он вполне мог сжевать безвкусный салат. Эти страдания отнюдь не равнозначны. Но пища доставила ей настоящее удовольствие в первый раз с тех пор, как Дженнер ступила на борт «Серебряного тумана». Ей действительно понравился обед. Она очистила тарелку, не давясь, и как следует распробовала блюда, особенно жареную картошку, которой искренне наслаждалась.
Трапеза подходила к завершению, и беседа свелась к кратким замечаниям о ближайших планах. Признак того, что пора расставаться. Кэйл все еще вел себя безупречно вежливо, но Дженнер почти ощущала его напряжение; он стремился сбежать, пока она не придумала что-нибудь еще. И поделом ему.
Когда Дженнер положила салфетку на стол, в ресторан вошел Фрэнк Ларкин. Она заметила его не сразу, но была так настроена на Кэйла, что тотчас почувствовала, как он резко сменил фокусировку. Она автоматически стала озираться в поисках того, что привлекло его внимание.