И она снова надавила на ту же самую завитушку. Дверь бесшумно закрылась. Данри вдруг стало страшно. Он только сейчас, наконец, понял, в какую опасную игру ввязался, и впервые пожалел о том, что время нельзя повернуть вспять.
Бринэтт вышла, оставив фаворита одного. Он заглянул в гардеробную, убедился, что та уже завешена одеждой, оценил размеры ванной комнаты, украшенной мозаикой, и устроился в гостиной. Здесь ему собрали ужин, а после одинокой трапезы настала пора готовиться к встрече с Эрмеарой.
Впервые Данри оказался в растерянности и даже отчасти начал понимать женщин, которые, как известно, постоянно задаются только одним вопросом: «Что надеть?» Явиться в халате – слишком развязно. В нынешней одежде – слишком долго раздеваться. Хм. А может?..
Юноша скинул куртку и безрукавку и остался только в рубашке и штанах. Глянув на себя в круглое зеркало, довольно кивнул: самое оно. По-домашнему, но не слишком вольно. Расстегнул несколько пуговиц, открыв шею (не для красоты, а потому что воздуха и впрямь не хватало), и тут взгляд упал на висок. Совсем забыл про знак! Осторожно отклеив повязку, фаворит принялся с интересом разглядывать татуировку.
Выполненная золотой и серебряной краской, она смотрелась, как замысловатое переплетение нитей, отдалённо напоминавшее женский профиль. Данри коснулся пальцами знака, провёл по рисунку – ничего, ни выпуклостей, ни бороздок. Вроде просто нарисовано, но стереть невозможно. Линии навсегда втравились в кожу, сделав его отличным от остальных. Особенным. Игрушкой королевы… В дверь постучали, Кинаро вздрогнул.
– Данри? – голос Бринэтт.
– Я здесь. – Он вышел из спальни. – Пора?
Леди молча кивнула, оглядела его испытующим взглядом и посторонилась, дав пройти. Пока они следовали к апартаментам королевы, юноша кусал губы, изо всех сил стараясь успокоить взбунтовавшиеся нервы. В голову лезли совершенно дурацкие мысли, вроде того, а целоваться-то хотя бы Эрмеара умеет, или этому тоже придётся учить? А если она захочет, чтобы темно было? С чего вообще начинать, как к ней подойти-то? Ну не скажешь ведь: «Ваше величество, лягте на спину, я сделаю все остальное». От этих мыслей бросало попеременно то в жар, то в холод. И не покидало пошлое, грубое и даже похабное сравнение, что его, как породистого кобеля, ведут… на случку. Хотя какой он породистый? Тьфу.
К счастью, Бринэтт свернула в узкий коридор и почти сразу остановилась.
– Данри, – негромко позвала она. Парень отвлекся от дурацких переживаний и вопросительно посмотрел на спутницу. – Сейчас Эрми не королева, а растерянная, взволнованная девочка. Забудь, что у неё титул. Сегодня, за этими дверьми, главный ты.