– Неправда! – резко ответил Вульф, – Я намекал на возможность такого соглашения между нами, но твердо ничего не обещал и никакими условиями себя не связывал. Неужели вы думаете, что я позволю себе утаивать сведения, которые, возможно, помогут разоблачить убийцу?
– Да? – холодно спросила миссис Уиттен.
– Да.
– Тогда продолжайте.
– Успех уловки, которую применил мистер Гудвин, чтобы проникнуть к миссис Уиттен, говорит о многом. Действительно, в свое время супруг миссис Уиттен был близок с мисс Олвинг, но перед женитьбой бросил ее. Почему же мистеру Гудвину оказалось достаточно назвать имя Джули Олвинг, чтобы немедленно получить доступ к миссис Уиттен, да еще в такой неподходящий момент? Какая-то весьма веская причина, несомненно, существовала, но я мог только гадать о ней. Одно из моих предположений сводилось к тому, что лицом, покушавшимся на жизнь миссис Уиттен, была мисс Олвинг.
Сообщение мистера Гудвина укрепило меня в этом предположении. Ему удалось установить, почему доктор уложил миссис Уиттен в кровать, а ее упорное стремление не придавать делу огласке позволило нам заполучить мощное средство воздействия на миссис Уиттен. Средство оказалось настолько действенным, что заставило ее подняться с постели ночью и приехать ко мне в сопровождении своей семьи.
– Прошлой ночью? – быстро спросил Кремер.
– Сэр, вы же дали слово! – сердито бросил Вульф. – Повремените с вопросами. Не мешайте.
– Кто вам сообщил, что он бросил меня? – спросила Джули.
– Мистер Пампа. Извините, если я употребил не то выражение. Однако пойдем дальше. Вчера ночью, познакомившись с сыновьями и дочерьми миссис Уиттен, я пришел к выводу, что никто из них не решился бы на убийство матери. Разумеется, я не вправе полностью исключить такую возможность, но отказаться от нее условно мог, что и сделал. Тут снова возникал вопрос о роли мисс Олвинг. Миссис Уиттен заявила, что она не только не опознала преступника, но даже затрудняется сказать, мужчина это был или женщина. Очень странное заявление. Если она не имела ни малейшего представления о личности покушавшегося, почему же с такой настойчивостью добивалась, чтобы вся эта история не получила огласки? Ведь она, повторяю, даже поднялась среди ночи с постели и приехала ко мне. Несомненно, миссис Уиттен знала, кто хотел убить ее и, вместе с тем, пыталась скрыть это. Ее дети, как я уже говорил, были вне подозрений, ей не нужно было укрывать их из естественного чувства материнской любви. И тогда я вновь подумал о мисс Олвинг.
Вульф помолчал немного и продолжал: