Она чувствовала себя примерно так, словно сам дьявол предлагал ей ужасное искушение.
— Нет, благодарю вас. На самом деле я должна пойти наверх. Собственно говоря, я надеялась обсудить с вами некоторые вопросы. — Напряжение сковало Амелию. Впрочем, она и не ждала, что разговор о будущем Люсиль пройдет гладко. — Все остальные уже приехали — я говорю это на тот случай, если вы вдруг не слышали суматоху перед домом.
— Я слышал.
— Мы должны поговорить о Люсиль, Гренвилл.
Граф с подозрением сощурился:
— Люсиль?
И резко поднялся с дивана.
Амелия тоже встала, чувствуя, что ей нужно оправдаться.
— Девочке требовалось имя, она и так прожила без него десять дней. Вы выразились предельно ясно: вам все равно, как ее назовут. Леди Гренвилл наверняка одобрила бы имя Люсиль. Именно поэтому мы и дали его девочке.
— И что вы будете делать, если Саутленд его изменит? — В глазах Гренвилла застыла твердость.
— Кто это — Саутленд? Ее отец?
— Да. Томас Саутленд — настоящий отец ребенка. Я написал ему на прошлой неделе, сообщив о рождении дочери.
Тревога тут же захлестнула Амелию. Она испугалась и вмиг пала духом.
— Что вы имеете в виду, когда говорите, что написали ему? О нем что-то известно?
— Если вы хотите спросить, джентльмен ли он, мой ответ — да. Элизабет тщательно выбирала себе любовников. — Лицо Гренвилла приняло абсолютно непроницаемое выражение. — Не думаю, что она когда-нибудь развлекалась с конюхом.
— Какие ужасные вещи вы говорите!
— Ладно, я могу ошибаться. Насколько мне известно, она спала с моим садовником.
Гренвилл влил в себя содержимое целого бокала вина и со стуком поставил его на столик для закусок.
Выходит, жена заставляла его страдать, подумала Амелия. Да и как могло быть иначе? С чего бы еще ему так пренебрежительно отзываться о покойной?
— Мне так жаль, что Люсиль — не ваша дочь!
— А мне — нет. И тем не менее ее рождение оказалось в высшей степени обременительным.
— Саймон, перестаньте! Не хотите же вы сказать, что…
— Именно это я и хочу сказать. Моя жена так и не призналась мне, что ждет ребенка, Амелия. Уорлок рассказал мне об этом, когда ее положение стало очевидным. Я попросил его присмотреть за моими сыновьями, пока сам находился на севере. Я даже не знал, что она сбежала в Корнуолл, чтобы там произвести на свет ребенка. Не знаю, что она планировала. Вероятно, собиралась тайно родить дитя, а потом подбросить его к сиротскому приюту при женском монастыре.
Амелия была потрясена.
— Ни одна мать не сделала бы ничего подобного!
— Ах, так вы по-прежнему верите в добродетель умершей — моей покойной супруги! — Он явно поддразнивал Амелию.