Джон кивнул, а Уильям как-то странно посмотрел на нее, словно хотел что-то сказать, но передумал. Амелия взяла за руку и старшего мальчика и повела детей к гувернантке.
— Синьор Барелли уже ушел. Я уверена, он ждет вас дома.
— Сегодня у нас нет уроков, — твердо сказал Уильям. И, помолчав, добавил: — Мне хотелось бы видеть отца.
Амелия кивнула миссис Мердок. Малютка капризничала, и гувернантка продолжала ее укачивать, чтобы хоть немного успокоить. Толпившиеся впереди гости расступились, ясно понимая, что им нужно как можно быстрее выйти наружу. Амелия улыбалась каждому, мимо кого они проходили.
— Спасибо, миссис Хэррод, — говорила она. — Благодарю, сквайр Пенуэйтзи, за то, что прибыли сегодня. Привет, Милли. Здравствуй, Джордж. Судя по всему, закуски будут поданы в ближайшее время в парадном зале.
Именно так сказала миссис Мердок, но теперь Амалия сомневалась, что Гренвилл потрудится хотя бы поприветствовать собравшихся на похороны.
Соседи улыбались ей в ответ. Милли, доярка, громко воскликнула:
— Какое прелестное дитя!
Выйдя из часовни, Амелия огляделась и поймала себя на том, что ищет Гренвилла. К этому моменту он должен был вернуться к дому, но графа не было видно. Начал накрапывать дождик. Малышка снова принялась плакать, на сей раз очень громко.
Амелия взяла плачущего ребенка у гувернантки:
— Позвольте мне? Возможно, я смогу помочь. — Амелия стала убаюкивать девочку, крепко прижав ее к груди. Все-таки ребенок слишком долго находился на холоде.
— Я надеюсь на это. Не думаю, что я ей нравлюсь. Она понимает, что я — не ее родная мать! — вскричала миссис Мердок.
Амелия по-прежнему сохраняла бесстрастное выражение лица, хотя про себя досадовала и сокрушалась. Ей хотелось, чтобы гувернантка прекратила все эти терзающие душу причитания, по крайней мере в присутствии мальчиков. Потом Амелия взглянула на прехорошенькую малышку и невольно улыбнулась. На сердце сразу потеплело. О, эта маленькая девочка была сущим ангелом!
— Тс, тихо, моя лапочка. Мы уже идем в дом. Ни одному ребенку твоего возраста не стоит присутствовать на похоронах.
Амелия поймала себя на том, что немного сердится. Эта крошка должна была остаться в своей детской, в безопасности и тепле; ребенок определенно мог ощутить горе и скорбь, царившие в часовне. Но никто не посоветовал миссис Мердок оставить малышку дома. В конце концов, в этой семье не было экономки, а Гренвилл вернулся в имение буквально за несколько минут до начала службы.
Как он мог проявить подобное безразличие?
Новорожденная икнула и посмотрела на нее. Потом малютка улыбнулась.