— Вот что, сейчас обижусь — и уйду, — запыхтел он.
— Э нет! — возмутилась я, — Вот сейчас решу деньги отдать, которыми вы меня снабжали, вот тогда вы обидитесь точно. А сейчас, вы пыхтите для вида.
— Ты это серьёзно?
— Что?
— Ну, про деньги?
— Ну да. Но Вероника меня предупредила, что вы можете обидится. Поэтому не буду отдавать. Да и самой ещё пригодятся.
— Хэх… — он хмыкнул, — Ну и кто тут над кем издевается?
— Ну, я пока и не начинала, — скромно опустила я глазки, — Вот чуть попозже…
— А что там будет попозже? Чего натворила?
— Да ничего особого. Потом поговорим, но пока вернёмся к разговору. Что там за предложение?
— Ага, давай вернёмся. Только сначала спрошу. То, что ты тридцать семь человек прибила — сильно это мучает твою совесть?
— Вообще не мучает. А что?
— Я серьёзно.
— И я тоже, — я пожала плечами, — Хотите обоснование? Хорошо… Если коротко, то они стремились причинить вред мне и тем — кого я защищала. Они были угрозой. Я просто устранила угрозу. И всё. Следовательно, почему я должна переживать об устранённой угрозе? Поняли мою логику?
— Ну, логика понятна, в принципе я её даже приветствую. Просто хотел убедиться, что нет в тебе страха или излишнего морального метания. Враг он и есть враг и подлежит уничтожению. Молодец, не ошибся в тебе. Тебе сколько сейчас, четырнадцать?
— Пятнадцать, Олег Фёдорович, пятнадцать уже, — вздохнула я, — В июне день рождения был. Я только недавно об этом вспомнила, когда на поезде обратно ехали. Память-то дырявая.
— Мда. Даже как-то и неудобно стало, — Олег Фёдорович смущённо пригладил ежик волос на голове, — Ладно, за мной подарок! Я старый дурак, тоже не уточнил, когда у тебя день рождения.
— Да пустяки, не заморачивайтесь! — отмахнулась я и хитро прищурилась, — Но от подарка не откажусь, это дело я люблю.
— Ну и хорошо, — улыбнулся он в ответ, — Теперь к делу. Я в будущем планировал тебя в нашей комиссии приспособить. Про мораль спрашивал не зря. Иногда приходится принимать жёсткие решения, напрямую связанные с дальнейшей судьбой людей. Иногда связанные с его… жизнью.
— Ну и что? — поторопила я примолкшего Олега Фёдоровича.
— Тебя не смущает, возможность принятия таких решений?
— Ни капли. Человек, совершая и не совершая что-либо, прекрасно осознаёт последствия своего решения.
— А если не осознаёт? — возразил Олег Фёдорович.
— Значит или он дурак — и делать ему в партии, или на занимаемой должности нечего, или Комитет разберётся. Не тяжкое преступление — накажет соответственно, а если тяжкое — кому он нафиг нужен, такой придурок? Нет человека — нет проблемы.