— Присаживайтесь! — наконец вспомнив о правилах приличия, предложил-приказал Рэхнар.
Еще бы куда показал — цены б ему не было. На полу подушек для нас я не заметила, а быть веником или шваброй мне тоже не улыбалось. К счастью, о своей оплошности вспомнила Марава. Она подала знак сыну, и тот с выражением невыносимой муки на холеном лице, встал с дивана и принес нам подушки. Маленькие. Изъеденные молью. А моль-то здесь откуда? Тоже мне жилище вождя могущественного клана! Надо будет предложить потом хозяйке одну хорошую травку для выведение сих наглых насекомышей. И цену заломлю такую, чтоб они поняли с кем имеют дело. Да, признаюсь, я обиделась. Со мной так еще никто не обращался. Даже в самых бедных домах мне предлагали только лучшие места, и я в ответ на доброту, всегда искренне пыталась помочь. А работать на тех, кто это не ценит — не в моих правилах. Жаль, что сейчас я выбирать не могла.
Я-то на подушечке кое-как поместилась, а Кузьмяк и вовсе устроился с комфортом. Что же до Рэя… Жестом отказавшись от предлагаемой тряпицы, он уселся прямо на пол, скрестив ноги. Вождь не стал спорить, что так здесь не принято сидеть. Я хмыкнула — я бы тоже не рискнула спорить со «здоровенным мужиком», когда тот не в духе. А то, что Рэй был недоволен, было хорошо заметно. Обычно его лицо было абсолютно спокойно, и на нем не отражались почти никакие эмоции. Сейчас же брови Рэя сошлись на переносице. Зрелище, мягко говоря, устрашающее, учитывая наличие уродливых шрамов. Мне же почему-то стало смешно, и я еле сдерживалась, чтобы не рассмеяться в голос. Хорошо, что я сдержалась — нечего портить о себе впечатление. А Рэй сейчас выглядел не просто как «здоровенный мужик», а как «суровый здоровенный мужик». К нему не то что обратиться страшно было, ни и просто смотреть без ужаса не получалось.
Однако не для всех. Вначале так сильно испугавшаяся «говорящей домашней скотины» Марава сейчас не могла отвести восхищенных глаз от моего телохранителя. Смеяться мне перехотелось, и я с удивлением прислушалась к себе. Откуда появилась эта ревность? А то, что это была именно ревность, я не сомневалась. Это точно было не чувство собственности, как я думала раньше. Это была именно ревность, и мне пришлось это принять. Ладно, в потемках своей души я потом покопаюсь — не до этого, а сейчас нужно было поговорить о деле.
— Покормите нас, пожалуйста! — перешел к «делу» Кузьмяк.
Не ожидавшие такой наглости хозяева дома вытаращили на котенка глаза, но тот лишь невозмутимо смотрел на них в ответ. Он уже понял, что может здесь делать почти все, что за хочет, и ему никто за это ничего не сделает. Ну разве что мы с Рэем. Ладно, только Рэй.