У Шпеера была с собой небольшая папка, в которой лежали последние сводки о ремонте и выпуске военной техники и боеприпасов. После прошлогоднего покушения, в котором была замешана верхушка генералитета, фюрер уже не доверял своим фельдмаршалам и генералам и поэтому войти к нему в кабинет теперь можно было только по его приглашению. Офицеры из личной охраны фюрера обыскивали почти всех. Все принесённые с собой вещи должны были оставаться у дежурного. Шпеер был один из немногих, кого никогда не останавливала охрана. Он так и не знал причину этого — то ли это была чья-то команда или офицеры охраны понимали, что для рейхсминистра не может быть в это военное время никаких задержек для встречи с фюрером. Он подошёл к столу, положил на неё папку и спросил:
— Я могу переговорить с фюрером до начала совещания?
— Нет, господин рейхсминистр, — офицер слегка наклонился к Шпееру и чуть тише сказал. — Я сожалею, но к себе в кабинет фюрер приглашает только лично.
Шпеер отошёл в сторону и огляделся. Стены комнаты были увешаны большими картинами, в основном ландшафтами. Он стал вспоминать, какие же картины висели в приёмной там — наверху. «Кажется, там были в основном голландцы». В комнате не было ни одного стула и лишь одно кресло сиротливо стояло у края стола. За группой приглашённых, он заметил две двери. Около одной из них и толпились генералы. Он посмотрел на часы. До начала совещания оставалось несколько минут. «Значит, Борман ещё не был у фюрера. — Шпеер облегчённо перевёл дыхание. — Вероятно, это и есть вход в кабинет фюрера».
Ровно в три, дверь рядом бесшумно открылась, и в комнату вошёл фюрер. Генералы вытянулись в струнку и громко приветствовали его. Шпееру сразу бросился в глаза его восковой цвет лица. Было видно, что этот человек уже много дней не покидал этот бетонный склеп.
Фюрер обвёл всех мутным, каким-то невидящим ничего взглядом и тяжёлым движением руки ответил на приветствие. Заметив одиноко стоявшего Шпеера, он подошёл к нему и подал руку. Шпеер ощутил в своей ладони вялую, потную руку и лёгким наклоном головы поприветствовал его.
— Я не вызывал тебя, Альберт, — тихо сказал фюрер.
— Мой фюрер! Нам надо переговорить по одному весьма срочному и неотложному делу.
— Сейчас… или после. — Гитлер кивнул в сторону напряжённо застывших генералов.
Шпеер на мгновение задумался. Приказ, который он видел и читал у Бормана, был, скорее всего, подготовлен с ведома фюрера и поэтому разговор предстоял долгий и небезопасный для него. Но с другой стороны, неизвестно, чем закончится совещание военных и тогда возможно вообще не удастся договориться, о чём-либо. Шпеер прекрасно знал характер фюрера, а сейчас, когда дела на фронте просто катастрофичны, поведение его могло быть вообще непредсказуемо.