— Пожалуйста, дорогой, — ее голос звучал очень настойчиво. Я кивнул. Она вручила мне то, что держала в руке: маленький пузырек с вазелином.
Я погладил ее ягодницы и попробовал было просунуть палец, но она вздрогнула и отпрянула от меня.
— Маран, — прошептал я. — Мне кажется, это неправильно. Я не хочу причинять тебе боль.
Мой член вяло свисал между ног.
— Ты должен... и я знаю, ты никогда не сделаешь мне больно. Пожалуйста. Это очень важно.
Я начал массировать ее спину, потом провел рукой между ног, лаская промежность и ощущая влагу, оставшуюся после наших занятий любовью. Вскоре ее дыхание участилось. Мой член отреагировал на это, снова поднявшись и затвердев. Я поднял ее бедра и подсунул под них подушку, затем опустился на колени, раздвинул ей ноги и мягко скользнул в нее.
Она ахнула.
— Не туда! Я хотела...
— Тише!
Я двигался медленно и ритмично. Постепенно ее выдохи превратились в стоны, руки снова вцепились в ковер. Потом я выдавил вазелин на палец и вставил в нее, двигая пальцем по кругу и одновременно ощущая движения своего члена в ее теле. Она вскрикнула от удовольствия. Я вставил другой палец рядом с первым, продолжая круговые движения.
— О да, Дамастес, сейчас же! Я готова! — простонала она, вращая ягодицами.
— Готова к чему?
— Пожалуйста, возьми меня, где я хочу, где я сказала тебе! Пожалуйста, сделай это, сделай это там, я больше не могу!
Вынув свой член, я прикоснулся головкой к отверстию и толкнул. Она закричала и толкнула в ответ, вдавливая ягодицы в мои бедра, заглатывая меня. Ее руки вцепились в мои, когда я опустился на нее для равновесия. Я вышел из нее и снова толкнул. Ее тело извивалась от страсти. Это продолжалось не более дюжины раз, а потом я тоже громко вскрикнул, и мы вместе рухнули на пол.
Не знаю, сколько мы лежали — несколько минут или целую вечность.
— Я люблю тебя, — прошептала она.
— И я люблю тебя.
— Спасибо. Теперь все кончено.
Я промолчал.
— Мне нравится чувствовать тебя... там, сзади. Потом мы можем сделать это снова.
Но это больше не повторилось.
Три дня... Думаю, мы ели не чаще одного раза в день, иногда дремали и проводили довольно много времени в теплом бассейне. Но в основном мы любили друг друга, любили и смеялись. Впереди нас ожидала зима и смерть, но наша любовь окружила нас крепкой стеной и держала гончих судьбы на расстоянии.
Эти три дня запомнились мне как один долгий оргазм, вспышка страсти и прилив неземной радости. Я задавал себе вопрос, смогу ли я еще когда-нибудь испытать такое счастье.
Потом все закончилось.
Маран вернулась в Никею, а я отправился на войну.