— Если бы чего и написала, я бы все равно не сумела прочитать, — призналась горничная, горестно вздохнув. — Однажды я зашла в ее конуру на чердаке, а ее уже нет, только ветер воет. — Девушка бросила взгляд в сторону Дорин и добавила: — Она пропала примерно в то же время, когда эти двое...
— Тэнси! — грозным голосом прервал ее Барни. Джастину показалось, что в глазах девушки мелькнул страх.
— Покажи мне, где она спала, — попросил он горничную мягко, но настойчиво. Хотелось выяснить, почему директриса и ее подручные не дают девушке высказаться и чувствуют себя явно не в своей тарелке.
— Еще один шаг, Тэнси, и ты уволена! — зазвенел металлом голос директрисы, но она тут же поспешила сбавить тон и жалобно взмолилась: — Вспомни, как много я для тебя сделала.
Горничная колебалась буквально долю секунды, а потом гордо вскинула голову, с вызовом посмотрела на хозяйку и твердо сказала:
— Помню, мисс Винтерс, все помню.
Тэнси чуть наклонила голову, будто давала согласие на танец с завидным кавалером на королевском балу, и жестом пригласила Джастина следовать за собой. Чалмерс хотел было сопровождать их, но молодой герцог жестом велел ему оставаться. Есть проблемы, которые следует решать самостоятельно.
Поднимаясь вслед за Тэнси по ветхой лестнице, Джастин отметил крайнюю убогость обстановки. Ковровая дорожка были вытерта до основания, о ее цветовой гамме можно было только догадываться. Перила потрескались. Тэнси со свечой в руках остановилась у корявой деревянной двери, один вид которой вызывал дрожь. Когда горничная открыла дверь, пламя свечи заколыхалось и едва не потухло от пронизывающего сквозняка. Наверх в кромешную тьму уходили узкие крутые ступеньки. У Джастина пропало всякое желание идти дальше, все и так уже было ясно. Он на секунду замешкался, но мысль об Эмили придала ему храбрости. Его Эмили не стала бы колебаться, а сразу же взбежала бы по лестнице и прошла весь путь до конца, что бы там ее ни ожидало.
Джастин вытер о брюки вспотевшие ладони и последовал за Тэнси, окунувшись в спертый холодный воздух. Уже на полпути дыхание стало вырываться изо рта легким паром. На темной площадке горничная остановилась и пояснила, указав на дверь сбоку:
— Это моя комната.
Намек был ясен. Оставалась только еще одна дверь. Дрожащей рукой Джастин потянулся к дверной ручке, ощутил ледяной холод, начал поворачивать ее, втайне надеясь, что дверь заперта на замок, но она со скрипом отворилась. Тэнси не спешила войти первой, у нее словно пропало желание завершить начатое дело.
Когда Джастин увидел, где каждый вечер заканчивала свой утомительный дневной путь Клэр Скарборо, внутри у него что-то оборвалось и умерло. Если бы Дэвиду стало известно, до чего довели его дочь, у него бы сердце разорвалось от жалости.