— Почему так? — спросила девочка, покачав головой. Она обвела взглядом стол, покрытый разноцветным ковром бисера. — Всех этих бусин могло бы не быть, и могло бы не быть того, кто делал бы из них бусы.
— Да, но бусины есть, и ты тоже. Так вот уж получилось.
Положив бусину обратно в коробочку, Тереза сложила руки на груди и оглядела свои сокровища, калейдоскопом выложенные на столе.
— С тобой няня об этом говорила? — осторожно поинтересовался Йёран.
Девочка затрясла головой.
— А почему ты вдруг задумалась о таких вещах?
Тереза промолчала, не отводя глаз от пестрого бисерного поля. Вид у нее был недовольный, если не сказать злой.
— А знаешь, есть один человек, которому ты еще ни разу не подарила бусы, — произнес Йёран, наклонившись поближе к дочке. — Угадай кто?
Девочка продолжала молчать, но Йёран ответил за нее:
— Это я. Я еще не получал от тебя бус.
— Забирай все, если хочешь, — сказала девочка со слезами в голосе, опустив голову.
— Ну что ты, девочка моя… — Йёран встал со стула и опустился на колени рядом с дочкой.
Тереза обняла отца, упершись лобиком ему в грудь, и зарыдала.
— Тише, тише… — пытался он успокоить ее, но девочка не унималась. — Сделай и мне бусы, а? Хочу желтые, только из желтых бусин, идет?
В ответ Тереза ударила лбом в грудь отца так, что им обоим стало больно, и утерла слезы.
4
Поскольку день рождения Терезы приходился на позднюю осень, она пошла в школу, когда ей еще не исполнилось семи лет. Она уже умела читать, знала сложение и вычитание, так что с учебой у нее проблем не возникло. На первом же родительском собрании учительница очень хвалила девочку за серьезное отношение к заданиям и прилежание.
С физкультурой и уроками труда проблем тоже не возникло. Тереза на лету схватывала все объяснения, а уровень развития моторики у нее и вовсе был необыкновенный. Она никогда не обижала одноклассников.
— В целом, можно сказать, у Терезы все отлично, — подытожила учительница, захлопнув папку. — Она у вас девочка серьезная.
Йёран потянулся за курткой и уже начал одеваться, но Мария почувствовала, что последняя фраза прозвучала с несколько другой интонацией, и решила уточнить:
— В каком смысле, серьезная?
— О лучшей ученице и мечтать нельзя, — с ободряющей улыбкой объяснила учительница. — Но ваша девочка… Она не играет.
— Вы имеете в виду, что она сторонится других детей?
— Нет, когда у нас работа в группах, она с легкостью находит общий язык с одноклассниками. Но понимаете, даже не знаю, как сказать… Ей не нравится фантазировать. Играть, выдумывать что-нибудь. Вот я и говорю: очень уж она у вас серьезная.