Журналу Волконского противоречат записи доктора Тарасова: «Я всю ночь просидел подле больного, и, наблюдая за положением его, заметил, что император, просыпаясь по временам, читал молитвы и псалмы, не открывая глаз. В пять с половиной часов утра 15 ноября император, открыв глаза и увидев меня, спросил: «Здесь священник?» — Я тотчас сказал о сем барону Дибичу, князю Волконскому и баронету Виллие, проводившем всю ночь в приемном зале подле кабинета. Князь Волконский доложил о сем императрице, которая поспешила прибыть к государю. Все вошли в кабинет и встали при входе у дверей. Немедленно был введен протоиерей Федотов. Император, приподнявшись на левый локоть, приветствовал пастыря и просил его благословить; получив благословение, поцеловал руку священника. Потом твердым голосом сказал: «Я хочу исповедаться и приобщиться Св. Тайн; прошу исповедать меня не как императора, а как простого мирянина; извольте начать, я готов приступить к святому таинству». Затем следует описание сцены причащения и просьбы духовника о принятии лекарства. Тарасов продолжает: «К вечеру положение императора казалось несколько лучше».
Баронет Виллие в тот день записал несколько строк: «Что за печальная моя миссия объявить ему о его близком разрушении в присутствии ее величества императрицы…» На следующий день, 16 ноября, Виллие подтверждает факт причащения и увещеваний Федотова, а также принятия императором некоторых лекарств.
Тут нельзя не упомянуть об одном странном обстоятельстве, которое опровергает все вышеприведенные показания, в том числе и самого Виллие.
В декабре 1840 года в Петербург приехал английский дипломат лорд Лофтус. В своих записках он упоминает о встрече с Виллие, а также и о том, что Виллие рассказывал одному общему их другу следующее: когда императору Александру с его согласия поставили пиявки, он спросил императрицу и Виллие, довольны ли они теперь. Они высказали свое удовольствие, а император вдруг сорвал с себя пиявки, которые единственно могли спасти его жизнь. Виллие сказал при этом Лофтусу, что, по-видимому, Александр искал смерти и отказывался от всех средств, которые могли отвратить ее. Вероятно, Виллие сказал еще нечто своему соотечественнику, так как лорд Лофтус пришел к заключению, что смерть Александра всегда останется необъяснимой тайной и дала повод ко многим неправдоподобным рассказам о том, что его будто бы отравили, что он кончил самоубийством или же, наконец, что его будто бы умертвили.
Это указание английского дипломата весьма интересно: перечисляя неправдоподобные слухи, порожденные событием 19 ноября, он не упоминает в числе их исчезновение императора и похороны другого лица взамен его, хотя этот слух распространился по России сейчас же после таганрогской драмы.