– Не надо, Финн.
– Ты же хотела, чтоб все по-честному, – так вот, пожалуйста: я люблю тебя.
– Не надо, – отозвалась она, мотая головой и едва не закрывая руками уши, чтобы не слышать этих слов. Сердце колотилось у нее в груди, а в желудке ощущалась едкость выпитого эспрессо.
– Я люблю тебя, – вновь повторил он с серьезным видом, не тушуясь. – И люблю давно.
Она отвернулась. Это было правдой, но она не хотела ее слышать, потому что это все меняло.
– Я понимаю, что тебе очень непросто, Миа. Мне самому страшно. Я боюсь угрозы нашей дружбе, но от этого никуда не денешься, и я не могу ничего изменить. Прошлая ночь…
– …была ошибкой!
Он ошарашенно посмотрел на нее.
– Ты солгал мне про Ноя. Как я могу тебе верить?
– Ты же знаешь меня.
– Мне надо идти, – заявила она, поворачиваясь.
– Перестань, не пытайся от этого убежать.
– Мне надо.
– Миа! – крикнул он вслед.
Она остановилась.
– Не забудь, в два часа.
Она обернулась и посмотрела на него отсутствующим взглядом.
– Наш рейс. В Новую Зеландию.
Могла ли она как ни в чем не бывало просидеть несколько часов рядом с ним? Могли ли они продолжать путешествовать в чужой стране после всего, что случилось?
– Ты успеешь?
– Не знаю, – честно ответила она.
– Ладно, я понимаю, я облажался, но нельзя же просто так взять и бросить меня. Нам надо все обговорить. Ты хотела посмотреть Новую Зеландию. Давай сделаем это вместе. Мы должны быть вместе.
В ее голове пульсировала нестихающая боль. Ей хотелось воды. И тени. Ей нужно было подумать.
– Я с билетами буду ждать тебя в аэропорту. В два часа, – крикнул он, но Миа не ответила.
Вернувшись в номер, она собрала свои вещи и вышла из гостиницы, сама не зная куда.
Сунув руки в карманы, с рюкзаком у ног, Финн ждал. Вокруг него сновали люди – толкали тележки с багажом, тащили за руки детей, следили, задрав головы, за информационными табло. Он расположился возле центральной секции вращающихся дверей, что давало ему широкий обзор. Ему не хотелось смотреть на часы. Он знал, что с момента последнего объявления о посадке на их рейс прошло лишь пять минут.
Он вытер со лба испарину.
«Ну где же ты?» – твердил он про себя.
«Прошлая ночь была ошибкой», – сказала ему Миа. Но он и так это знал. Он знал это с того самого момента, когда в одиночестве проснулся на скалах. Он слышал звон пустой катившейся бутылки из-под рома, но не открывал глаз, притворяясь спящим, давая Миа возможность сбежать. Он знал ее лучше, чем кто-либо еще, и понимал, что, когда тучи сгущались, она терялась. Ему не следовало заходить так далеко. Он позволил себе поверить, что ей хотелось этого не меньше, чем ему, но он ошибся. Так же, как ошибся, не сказав ей про Ноя. И вот теперь она была рассержена и испугана, а ему оставалось лишь ждать.