Авторский комментарий
Кино сегодня не было, так что вечер прошел за рассказами о доме. Утро тринадцатого августа выдалось прохладным и ветреным. Правда, прохлада и ветер малость уменьшились ближе к полудню, но все же день оказался нежарким. Волынцевский взвод и наш герой в его составе опять занимались земляными работами, потом усиливали уже имеющиеся проволочные заграждения. Волынцев раздобыл две гранаты РГД, потому в обед и перекуры бойцы учились. А Островерхов и красноармеец Моня Скобликов, раньше работавший на Балтийском заводе, совершили трудовой подвиг, сделав учебный аналог РГД. Граната, естественно, была деревянной, и часть операций по ее подготовке приходилось лишь изображать, но на ней можно было отработать все этапы приготовления гранаты к бою. Моня особенно гордился тем, что смог сделать имитацию предохранительной чеки, которая тоже сдвигалась. Бросать учебную гранату Волынцев не разрешил, ибо «запал» конструкции Островерхова при броске вылетал.
А вечером было еще одно занятие по борьбе с танками, где бойцам и младшим командирам продемонстрировали полученные бутылки с зажигательной смесью, присланные из Ленинграда. Противотанковых гранат пока не было, но их обещали. Вчера говорилось о бутылках с самодельным воспламенением, то есть фитилем из тряпки, а ленинградская «стеклянная артиллерия» имела специальную ампулу для воспламенения. Про горючую смесь сказали, что она на основе бензина, поэтому если она протечет на тело, то ничего особо страшного не будет, смесь сама испарится. Но вот если при этом сломать ампулу-воспламенитель, то человек может и сгореть. Поэтому с бутылкой надо быть осторожнее.
Еще вечером была культурная программа. Политрук читал сводку Совинформбюро, а после еще раз показали «Чапаева». Третьим номером культурной программы было обсуждение в кулуарах, кто сколько раз смотрел «Чапаева». Рекорд поставил Коля, который смотрел девять раз. Оказывается, муж его сестры был киномехаником, чем Коля пользовался. Островерхов и Саша, смотревшие по три раза, оказались самыми отстающими.
В обед опять прилетал немецкий разведчик, после визита которого была бомбежка. На сей раз немцы бомбили где-то севернее расположения роты. Вечером Митя спросил про эту бомбежку лейтенанта, проводящего занятия по борьбе с танками, и тот ответил, что бомбили деревни Калмотка и Жабино. Несколько домов сгорело. Были ли жертвы – лейтенант не знал. Волынцев потом сделал Мите втык за вопросы не по теме. Митя стал мучеником борьбы за свободный доступ к информации, поскольку начал пререкаться со старшим по званию и заработал наряд вне очереди за «злобесная претыкания», как выражался покойный царь Иван Грозный, за свою выдающуюся жестокость прозванный Васильевичем. Кто наградил его столь леденящим душу прозвищем – мнения расходятся. Говорят, что именно Дюма-старший. Автор приносит извинения, если ошибся и кто-то еще раньше Дюма-отца так назвал старшего сына Елены Глинской, великой княгини Московской…