«Больше сея любве никто же имать, да кто душу свою положит за ближняго своего» (Ин. 15: 13).
В этот день нас подняли еще до утра в какое-то неудачное время. Да еще и подгоняли, чтоб побыстрее умывались и собирались. Зевота мучила так, что хоть сжимай челюсти руками. Завтрака не было, Волынцев сказал, что его получим уже на месте. А пока мы собрали палатку, потом чего-то ждали и двинулись к казарменному городку, где и сдали на хранение палатку и другое имущество. Оттуда двинулись, наверное, на запад. Шли в колонне по четверо, сначала по просеке в лесу. Пока шли – рассвело. Я подумал, что нас, наверное, ведут занимать оборонительные сооружения. Ну да, это логично. Вот я уже был несколько раз в разных сооружениях, и можно прикинуть, что они образуют какую-то линию или дугу на местности. А может, даже и две линии – одну за другой. Вот нас сейчас и ведут занимать доты. Тогда от колонны, когда мы будем подходить к дотам, должны будут поочередно сворачивать там, где им ближе к своему, взводы и отделения. Мне захотелось поделиться этой мыслью с другими, но я, как всегда, шел замыкающим, потому тихо об этом никому не скажешь. А громко говорить – Волынцев сегодня тоже не в духе и уже успел влепить наряд вне очереди. Известно кому – Мите. Ибо Митя постоянно одержим злым духом противоречия, оттого так и норовит ввязаться в спор с помкомвзвода. Хотя раз было, что и от самого комвзвода пострадал – за то же самое. Интересно, когда он от этого отучится – до демобилизации или уже после нее? Вообще Волынцев – мужик не вредный и зря власть не применяет. Не припомню я такого, чтоб он невиноватого наказывал. Ну а с другой стороны, вот он Мите влепил наряд вне очереди, и это по уставу – максимум его власти. А он же может доложить взводному – и вот уже два наряда вне очереди. Так что Митя должен благодарить, что он не каждый день будет исправляться ударным трудом на благо общества.
С Волынцева мои мысли перескочили на тему оружия. С ним лучше пока не стало. Я подумал, что, может, если нас в дот отведут, то там оружие будет? Хотелось бы, но что-то подсказывало, что не стоит широко губу раскатывать. За этими размышлениями я недослышал команду. Пришлось ускорить шаг, чтоб на меня не налетели идущие сзади. Наш взвод свернул с дороги вправо и двинулся через поле. Когда мы отошли от дороги подальше, я увидел, что впереди нас – какие-то постройки, к которым привела бы нас дорога, если бы мы не свернули. А первый и второй взвод все так же идут вперед, к этим постройкам по дороге. Поле простиралось узким клином между двумя участками леса – тем, из которого мы вышли (он оставался слева), и тем, который лежал правее. Здесь была картошка посажена. Вот уже несколько рядков вырыто, а здесь еще не копали. Наверное, вырыли немного на пробу. А кстати: это поле колхозное или под личными участками колхозников? Я это к чему – вдруг потом понадобится накопать картошки на пропитание, если кухня запоздает? Батин друг рассказывал про свою армейскую молодость, что если накопаешь колхозного, то сторожа солдатам ничего против не говорили. А вот если личную картошку или морковку затронешь, то может быть ругань до небес, и даже начальству твоему пожалуются.