— Вот как?
— Я вырвала лопату у нее из рук и направилась туда, где она копала.
— И что же?
— Тогда она во всем призналась, но сказала, что не чувствует за собой никакой вины. И все это таким ровным, спокойным голосом. Вот ее слова: «Тетя Сара, не делайте этого». Я спросила: почему, и она ответила: «Потому что я уложила дерн так, чтобы ничего нельзя было заметить. Если вы его тронете, станет ясно, там что-то спрятано».
— Продолжайте, пожалуйста.
— Затем я спросила, что именно она закопала, и как, вы думаете, она ответила?
— ?!
— Пакетики с мышьяком и цианистым калием! Как вам нравится?
— Неужели?
— Представляете?! Эта мерзавка стоит передо мной и нагло утверждает, что она экспериментировала с различными составами для опрыскивания своих цветов и что они — вот ее слова — «содержат сильнодействующие активные ингредиенты». Мышьяк она купила. Цианистый калий раздобыла в лаборатории мужа. Она давно использует их для борьбы с вредителями, а теперь, понимаете, испугалась, как бы эти яды не вызвали кое у кого подозрения. Так и заявила: в данных обстоятельствах лучше избавиться от всего этого.
— Как же вы поступили?
— Вы скажете, что мне самое время обратиться к психиатру, но тем не менее я поверила. Она так спокойно и просто говорила, что я не могла ей не поверить. Мне даже стало жаль ее. Я принялась утешать Мирну и сказала, что не могу понять, как она не сделалась истеричкой после всего... Так вот, я обняла ее, и мы вернулись в дом. Я поднялась к себе и едва заснула, как раздался стук в дверь. Это пришла экономка. Она сообщила, что в доме полицейский, который немедленно хочет нас видеть по делу исключительной важности.
— И в чем заключалось это дело исключительной важности?
— В лаборатории установили, что в трупе Горти содержится мышьяк, и окружной прокурор хотел бы допросить Мирну.
— Так, так, продолжайте.
— Таким образом Мирна оказалась у окружного прокурора.
— А вы?
— Со мной ничего не сделали. Только спросили, как долго я нахожусь в доме. Я ответила. Мне задали еще несколько вопросов и оставили меня в покое, а Мирну повезли на допрос.
— Как реагировала Мирна?
— Как обычно. Спокойно и тихо. Даже не повысила голоса. Лишь сказала, что будет рада помочь следствию, хотя ей хочется спать, поскольку она всю ночь провела на ногах у постели заболевшего мужа.
— Что было дальше?
— Почем я знаю. Ее увезли. И я стала размышлять. Припомнила, что Эд Давенпорт взял с собой шоколадные конфеты. Вы знаете, мистер Мейсон, она сама говорила мне, что положила их ему в сумку. Говорила, что он такой беспомощный, совершенно не умеет укладывать одежду и все такое.