2. Просить Военный совет Закавказского фронта и Черноморского флота отобрать и передать в распоряжение Крымского обкома Коммунистической партии группу коммунистов из крымских татар, проверенных в боях за Родину, для направления их в партизанские отряды и на работу в тылу;
3. Обязать редакторов газет «Красный Крым» и «Кызыл Кырым» (приложение к первой газете на татарском языке) основное содержание печатной пропаганды направлять на разоблачение фашистской демагогии относительно татарского населения, их заигрывания с национально-религиозными чувствами, показать, что гитлеризм несет татарскому народу тяжелые несчастья;
4. Сделать обязанностью командования партизанского движения в Крыму систематическое уничтожение фашистских наемников, предателей татарского народа, мобилизовать для этого само население. Установить регулярную связь с татарскими селами, разъяснять населению смысл происходящих событий, привлекать его к активной борьбе против гитлеровских оккупантов[574].
В заключение постановления говорилось: «Бюро областного комитета ВКП(б) считает, что, если наши командиры и политработники партизанских отрядов, а также все бойцы-партизаны сделают правильные выводы из настоящего решения, есть все основания полагать, что мы не только исправим допущенные ошибки, но и поможем большинству наших товарищей из татарской части населения стать в ряды борцов за общее дело против фашистских гадов»[575].
Советское военно-политическое руководство верно проанализировало причины коллаборационизма среди крымско-татарского населения, в целом правильно указало на ошибки и наметило действительно конструктивные пути их решения. Так, уже в ноябре 1942 года «в лес» был послан третий секретарь Крымского обкома Р. Мустафаев, который возглавил здесь подпольный партийный центр. В том же месяце он подготовил ряд писем на крымско-татарском языке. Эти письма были распространены среди населения татарских горных деревень и призывали к прекращению сотрудничества с оккупантами. Параллельно с этим были значительно усилены радио– и печатная пропаганда, как с «большой земли», так и в самом Крыму. Однако, как показали дальнейшие события, советское военно-политическое руководство опоздало как минимум на полгода: именно этот период явился пиком развития крымско-татарского коллаборационизма и его консолидации с оккупационным режимом. Более того, дезертирство татар из партизанских отрядов продолжалось. В результате на 1 июня 1943 года среди 262 крымских партизан было только шесть (!) крымских татар[576].
Разумеется, такое количество крымских татар среди партизан в этот период не означает, что все остальные служили в добровольческих формированиях. Известно, что многие из них участвовали в крымском подполье. Так, в сентябре 1942 года присланный из Ялтинского партизанского отряда коммунист А. Дагджи (кличка «дядя Володя») создал в Симферополе подпольно-патриотическую организацию, объединившую около 80 человек.