– Флай? – переспросил Холидей. – Владелец фотосалона?
Флай кивнул.
– Я видел перестрелку прямо из окна своего заведения.
– Заснять успели?
– Увы, нет, – признался Флай. – Все случилось чересчур быстро.
Уиггинс жестом попросил бармена принести еще два стакана.
– Мы сегодня отмечаем начало нового партнерства.
– Я думал, вы собираетесь работать с Бантлайном и Эдисоном, – припомнил Холидей.
– Так и есть, но не могу же я возить по городам металлическую шлюху. Я не стрелок, у меня такую даму… то есть товар украдут, не пройдет и недели. То же случится и с прочими изобретениями. И потом, как я покажу в действии электрический свет, если на месте не будет источника питания? Так вот, Камилл сфотографирует все чудеса, что я намерен продавать, и размножит снимки на иллюстрированные буклеты для потенциальных покупателей. У меня нет денег оплатить заказ, однако Камилл верит в изобретения Неда и Тома, поэтому окажет услугу в обмен на пятнадцать процентов от моих комиссионных с продаж.
– Поздравляю с заключением сделки, – сказал Холидей и поднял стакан.
– Благодарю, – ответил Флай. – Вот если бы удалось сделать хотя бы один приличный кадр перестрелки, я бы заработал на нем такие деньги!.. – он печально покачал головой. – Впрочем, даже знай я заранее, что затевается бой, все равно бы не сумел снять никого из вас – дым стоял очень плотный. Прямо не знаю, как вы попадали в цели.
– В счет идет только первый выстрел, – с улыбкой ответил Холидей. – Дальше палишь на потеху толпе.
– Вы ведь несерьезно?
– О, еще как серьезно.
– Как дела у Верджила? – спросил Уиггинс.
– Живой, – ответил Холидей. – Правда, не сможет уже играть в эту новую игру…
– Бейсбол?
– Он самый. Однако жить будет.
– Рад слышать. Я пытался быть с ним приветливым, но эти Эрпы… Еще не встречал людей столь мрачных, серьезных и неулыбчивых. Морган чуть лучше остальных, и все же…
– Служба у этих людей такая мрачная и серьезная, что им просто не до улыбок, – заметил Холидей.
– Про вас не могу сказать того же.
– Я понимаю, что жизнь – просто шутка небес, а они – нет.
– Интересно, кто-нибудь еще в мире так думает? – произнес Флай.
– Да, один человек мой взгляд на жизнь разделяет, – ответил Холидей.
– Кто же он?
– Джонни Ринго.
Они проговорили еще с час. Потом Уиггинс и Флай отправились ужинать, а Холидей, прихватив остатки виски, ушел в заднюю комнату, где в гордом одиночестве стал раскладывать пасьянс. В десять часов он выглянул в зал и, не увидев никого из крупных игроков, решил прогуляться до «Птичьей клетки» в надежде встретить идущих со спектакля Уайетта и Моргана.