Танкист увидел струю бесцветного пламени, вырвавшуюся на том берегу из-под обычного с виду снежного заноса, которых тут возле каждого упавшего дерева или валуна — тысячи…
— Прицел 45! — крикнул под себя, в люк, командир танка.
Выпуклый щит вертикальной наводки пополз вверх, задирая пушечный ствол…
Дуэлянты выстрелили почти одновременно.
Сергей успел ещё заметить, как за речкой взметнулся бурый фонтан взрытой земли и снега, успел услышать и характерный, словно молотом по наковальне, ответный удар по танковой броне. Обернулся и шарахнулся в сторону от тени, метнувшейся ему под ноги.
Стальная «консерва» танковой башни, кувыркаясь, летела сквозь поднятые с земли облака снежной пыли…
…Финны уже чувствовали себя хозяевами брошенной техники. Согнав отступающие остатки дивизии с дороги на минные поля, они выкашивали автоматным огнем отстающих, подбираясь к ним вплотную небольшими командами лыжников шюцкора по только им известным минным проходам. Появлялись из самого, казалось, снега; отстрелявшись, подбирали раненных и обмороженных за ночь… И так же, как лешие, растворялись в заснеженном лесу без следа и даже серного запаха…
Зато у брошенной колонны вели себя уже как в собственном гараже. Увезли раненых, сложив их в кузове трофейного ГАЗа. В короткой, но ожесточённой перестрелке выкосили около взвода упрямых обозников, не пожелавших расставаться со своими «Сивками»… Танки бросались с куда более лёгким сердцем, чем «родимые». Оно и понятно, уходить по глубокому снегу в пешем или конном порядке было куда проще и даже быстрее, чем на гусенично-колесных «быстроходных» БТ и Т-26, лихая быстроходность которых была рассчитана отнюдь не на карельскую глушь, а на европейские шоссе. Там, на приличных автобанах, они могли бы за полчаса сбросить гусеничную обувку и катиться на колесах с монолитной резиновой шиной, развивая скорость до 80 км/час. Тут же… Танки, зарывшись мелкими звеньями гусениц в прессованный снег, надрывались так, что то и дело перегревались двигатели, особенно, если это были не наши М-5, а итальянские «Либерти».
… И теперь финны то и дело наведывались к колонне небольшими ватагами, иногда с санями, запряженными лошадьми — теми самыми «Сивками-Бурками», за которых поплатился жизнью взвод охранения, состоявший преимущественно из матёрых колхозных мужиков, — грузили оружие, боеприпасы и медикаменты. Изредка, попрыгав перед радиатором полуторок с «кривым» или «русским» стартёром, увозили целые грузовики продовольствия. И очень охотно фотографировались на фоне своих трофеев: зенитных многоствольных пулемётов, орудий и гаубиц, ворохов винтовок и пулемётов, бесконечной вереницы машин и десятков танков…