Тут уж настала очередь Росси рассердиться не на шутку.
— Кого это ты назвал бездарностью? — вскинулся он.
— А кого ты назвал самозванцем? — парировал Терро.
Я лишь молча переводила глаза с одного на другого и обратно. Вспомнив о моём существовании, Терро снова расплылся в улыбке.
— Одним словом, донья, я — лекарь с редкой специализацией. Я лечу животных. Зверей и птиц.
— Ага, и букашек, — брякнул Росси.
— Если когда-либо появится потребность в моих услугах, — продолжил, начисто игнорируя его Терро, буду счастлив помочь.
— Зачем донье могут понабиться твои услуги? — фыркнул Росси. — Она же не заведует псарней и не пасёт овец. Хотя… Донья, — он снова вежливо обратился ко мне, — если когда-нибудь у вас в покоях сломает ножку таракан, вы всегда можете обратиться за услугами к доктору Терро.
Мне сразу как-то очень живо представился таракан с загипсованной ногой, отчего-то именно задней правой, создающий страшный грохот при каждом столкновении с мебелью.
— Да будет тебе известно, Бенвенуто, что лечить животных гораздо тяжелее, чем людей. К ним значительно труднее найти подход. Для этого требуются терпение и выдержка, которыми ты не обладаешь.
— Донья, вот объясните мне, непонятливому, — попросил лекарь, беря меня под руку, — чья работа важнее. Того, кто спасает человеческие жизни, или того, кто избавляет от блох собак?
— Вы знаете, собаки представляются мне значительно более ценными членами общества, чем некоторые люди, которых мне доводилось встречать, — призналась я, легонько подмигнув Терро.
— Вам просто встретились на пути очень дурные люди. — Голос Росси ненадолго стал серьёзным.
Он всё ещё держал меня за руку. Рукав случайно задёрнулся, и лекарь обнаружил следы от моих позавчерашних попыток себя покалечить.
— О Боже, что это у вас?! — воскликнул он с ужасом, никак не свойственным людям его профессии, привыкшим наблюдать куда более серьёзные вещи, чем царапина и синяк.
— Ничего, ерунда. — Я поспешила высвободить руку и одёрнуть рукав.
— Э нет! Покажите скорее. — В интонациях лекаря проявилась настойчивость.
— Право, не стоит.
Я нехотя протянула ему руку. Он внимательно осмотрел ранку, пощупал синяк. Я поморщилась: было больно. Синяк вообще оказался внушительным: мало того что он был крупным, так за последние сутки ещё и приобрёл живописный фиолетовый оттенок.
— Или я ничего не понимаю в медицине, — проговорил Росси, что заставило его приятеля многозначительно хмыкнуть (дескать, можешь не продолжать), — или вашу рану даже не обработали.
Терро подошёл поближе.
— Вынужден согласиться с коллегой, — заметил он.