В принципе, с последним высказыванием я согласен. Кстати, с предыдущими — тоже. Единственная оговорка: пусть себе борется с кем угодно, лишь бы не со мной! Сдаюсь заранее…
Однако признать свою вину в данном случае означало попасть из огня в полымя: заказать нас буржуин, допустим, не закажет, а в суд подать может. Оно нам надо?
Забегая вперёд, скажу: я преклоняюсь перед Толей Чижиком. Сохранить верность юношеским идеалам до такой степени, чтобы ради старой дружбы, рискуя расположением супруги, во всеуслышание огласить правду, — это, признайтесь, не каждому дано.
Уламывал я его, не скрою, долго, но в итоге уломал.
Назавтра выяснилось, что зря я это сделал.
* * *
Недобрые предчувствия возникли у меня сразу же, стоило переступить порог офиса. Шелестели бумаги, шуршала клавиатура, за окном шла утренняя склока воробьёв. Правдоискательница безмолвствовала — победоносно и загадочно. Наконец разомкнула уста.
— Мне вчера звонил муж Людмилы, — скрипуче объявила она.
Шелест, шорох, чириканье — всё смолкло.
— Надо же! Дружка подговорили, чтобы он их отмазал, — как вам такое понравится?
— Дуня! — хрипло сказал я. — Толя Чижик — честнейший человек.
— Как же честнейший, если врёт? Нагло причём!
Умный Лёша помалкивал. А я сорвался:
— Сколько тебе свидетелей надо? Пять? Десять? А вот запросто! Мы с Лёшей спиртное в угловом магазине брали — знакомых полно…
— Знакомых… — хмыкнула она. — Эти уж точно подтвердят!
— И продавщицы подтвердят! Они нас там в лицо знают!
— Да уж я думаю…
— И было это перед самым закрытием! Как бы мы оттуда до твоей дачи добирались? Среди ночи! Тридцать километров от города…
— Вы же не знаете, где моя дача находится, — с холодным презрением напомнила она.
— Тогда — не знали! Теперь — знаем!
— Ой! — внезапно сказала Лина Эльбрусовна и с ошеломлённым видом взялась кончиками пальцев за крылья своего сайгачьего носа. Её влажные, чуть выпуклые глаза были выразительны как никогда.
Все повернулись к ней.
— Дуня… — виновато и растерянно призналась она. — А ведь они правду говорят. Я тоже в субботу видела, как они из этого магазина выходили… С покупками… В десятом часу…
Лина Эльбрусовна осеклась, но было поздно. Правдоискательница смотрела на неё с укоризной.
— Значит, и тебя уже обработать успели, — горестно подбила она итог. — Ну Лина… От кого-от кого, а уж от…
Всё-таки удивительное это изобретение — сотовый телефон! Сколько раз он выручал меня в трудные мгновения! Выручил и на этот раз. Услышав знакомую мелодию, сопровождаемую биением в нагрудном кармане, я извинился и поспешно вышел в коридор, чем спасся от грядущей разборки. Зато нарвался на другую. Звонил Толя Чижик, и был он близок к истерике.