* * *
В день открытия Дейзи проснулась в час, когда обычно спят, и лежала в кровати, глядя, как рассвет просачивается сквозь льняные шторы ручной работы. В семь она встала, прошла в ванную и проплакала почти десять минут, стараясь не разбудить малышку, а потому всхлипывая в египетское хлопковое полотенце. Потом она ополоснула лицо холодной водой, набросила халат, взяла в руки детский монитор и прошлепала в соседнюю комнату, к Даниелю.
В комнате было тихо и темно. Он спал, укрывшись одеялом.
– Дан! – позвала она шепотом. – Даниель!
Он, вздрогнув, проснулся, повернулся к ней лицом и чуть приоткрыл глаза. Потом рывком приподнялся и, наверное по старой привычке, откинул край одеяла, приглашая ее к себе. От этого бессознательного жеста у Дейзи стиснуло горло.
– Нам нужно поговорить, – сказала она.
Он протер глаза:
– Прямо сейчас?
– Другого времени не будет. Я должна сегодня собрать вещи. Мы должны собрать вещи.
Он с минуту ошалело смотрел в пустоту.
– Могу я для начала выпить кофе? – сонным голосом спросил он.
Она кивнула и, почти смущаясь, отвела взгляд, пока он выбирался из кровати и надевал боксеры. Все движения, запахи были настолько знакомы, что вызывали у нее странное ощущение, будто она смотрит на собственное тело под другим углом.
Он и ей приготовил кофе, протянув чашку, когда она устроилась на диване. Волосы у него торчали во все стороны, как у маленького мальчика. Дейзи смотрела на него, а внутри у нее все переворачивалось, и слова превратились в желчь на языке.
Наконец он уселся.
Посмотрел на нее.
– Ничего не получится, Дан, – сказала она.
Потом, в какой-то момент, как ей запомнилось, он обнял ее за плечи, и она еще подумала, какая нелепость, что он утешает ее, когда она признается, что больше его не любит. Он и в макушку ее чмокнул, и это ощущение, как назло, тоже утешало.
– Прости, – сказала она, уткнувшись ему в грудь.
– Это все из-за того, что я поцеловал ту девушку?
– Нет.
– А я думаю, да. Я знал, что не следовало тебе говорить. Нужно было просто забыть об этом. Но я старался быть честным.
– Дело не в девушке. Правда.
– Я по-прежнему тебя люблю, Дейз.
Она подняла на него глаза:
– Знаю. Я тоже тебя люблю. Но я больше не влюблена.
– Не принимай поспешного решения.
– Но оно не поспешное, Дан. Я поняла это еще до того, как ты вернулся. Послушай, я пыталась убедить тебя, что отношусь к тебе по-прежнему, что стоит спасти те чувства… ради Элли. Но все не так. Ничего не осталось.
Тогда он отпустил ее руки и отстранился, услышав в ее голосе незнакомые твердые нотки, что-то необратимое.