Точно в солнечном детстве, по тихой аллее пройду,
На резную скамейку у дуба любимого сяду —
Как же сердце томилось по этому старому саду,
Словно тысячу лет не бывала я в милом саду…
Изумрудным венцом коронован задумчивый друг…
Не гуди, старина, — я столетний покой не нарушу.
Лишь хочу, чтоб мою до поры повзрослевшую душу
Приласкал ты как прежде касаньем невидимых рук.
Чтобы храм улыбался над кружевом старых ворот
И над пылью дорожек, которые тоже не новы…
Чтоб из сердца рвалось воробьем восхищенное слово —
Да со смехом веселым над дерзостью птичьих отстрот:
Их немало в саду, овладевших искусством бонмо,
Расчирикались, скачут потешно — едва ли не в руки!..
Мой Михайловский Сад раскрывается в радостном звуке,
Как и в сладкой прохладе подтаявшего эскимо.