— Пять.
— Пять? Я готова, вы видите, я совершенно готова, все уложено, закрыто, застегнуто, и я жду. Это невероятно. Только бы, Господи, он не попал в аварию.
Ландрекур, закончивший уже укладывать вещи, сел в ногах кровати и посмотрел на нее.
— В аварию? Почему, черт возьми, вы полагаете, моя дорогая, что он должен попасть в аварию? Вероятно, ему пришлось задержаться в Париже и, может быть, он нам пытался дозвониться, когда мы были на прогулке. Но даже если он и не приедет, что за дела, мы все равно уезжаем. Можно отправиться сию минуту, если вы хотите.
— А вдруг он приедет?
— Напишите ему записку, я приколю ее на входной двери.
— Написать записку? И что я должна в ней написать?
— Что, что, напишите все как есть: «Мы подумали, что вы погибли, и уехали».
Она ответила, что у нее не то сейчас настроение, чтобы смеяться, поднялась и пошла караулить князя на балкон. Он облокотился рядом с ней и, видя, как она напряжена, как искажено ее лицо ожиданием, подумал, что у нее вид человека, слушающего глазами. Она ежеминутно поглядывала на часы, подносила их к уху, топала ногами, вздыхала и повторяла:
— Он умер, я уверена в этом, меня удивляет его поведение, можно подумать, что он издевается надо мной.
Не зная, что ей ответить, и не доверяя словам, Ландрекур остерегался произносить что-либо, кроме однозначных замечаний, которые он с предельной деликатностью вставлял наудачу в паузы. Замечания были такого рода: «Сентябрь — непредсказуем, то выдается день теплый, то холодный», или: «Саду нужен дождь», «Нужен настоящий дождь», «Очень нужен дождь». Но поскольку время шло, он счел уместным внести некоторые разнообразия в свои реплики и, положив руку на плечо Рози, сказал:
— Слышите, слышите, мне кажется, я слышу, как квакают лягушки. В такой час? Это совершенно неестественно.
— Тихо! Тихо! Замолчите, прошу вас. Мне кажется, что ваши лягушки — это автомобиль, — и прежде чем она успела обрадоваться, машина, за рулем которой сидел князь д’Альпен, выехала из кедровой аллеи и остановилась во дворе.
— Это он, это он, — воскликнула Рози, — пойдемте быстрее, пойдемте.
— Я иду, — отозвался Ландрекур.
Однако, не желая мешать их излияниям, он предоставил ей спуститься одной, медленно следуя за ней.
Рози, раскрыв объятия, бросилась навстречу князю и приникла к его груди.
— Эктор, мой маленький Эктор, как я рада вас видеть! Как это мило с вашей стороны!
— Все так же хороша? — произнес он, отстраняясь от нее, чтобы лучше ее рассмотреть. — Нет, я вижу, вы все хорошеете и хорошеете. И на что вы жалуетесь?
В этот момент Ландрекур показался на пороге дома и направился к ним. Князь д’Альпен улыбнулся.