Легкое замешательство. Тактика выжидания оказалась бесполезной, поскольку противник все время менял приемы. По лицу Вассера видно, что он это осознает. Они обратились к его работодателю. С начала задержания прошло около пяти часов, осталось продержаться девятнадцать. Но Вассер недаром сделал карьеру в отделе продаж — он умел маневрировать и держать удар. Он все же нашелся с ответом:
— Карточный долг.
— Вы играли с вашей сестрой в карты и остались в проигрыше? — уточнил Камиль.
— Нет, не с ней… кое с кем другим.
— С кем же?
Вассер тяжело дышал.
— Пожалуй, сэкономим немного времени, — произнес Камиль. — Эти двадцать тысяч предназначались Алекс. У нее осталось от них двенадцать, которые мы и нашли в ее номере. На многих банковских упаковках обнаружены ваши отпечатки пальцев.
Значит, это они выяснили… Но до какого именно рубежа они продвинулись? Что они знают? Чего хотят?
Все эти вопросы Камиль читал в морщинах на лбу Вассера, в его глазах, в его руках. Это было совершенно непрофессионально, и никогда бы Камиль никому в этом не признался, — но он ненавидел Вассера. Он его ненавидел. Он хотел его убить. То же самое он подумал несколько недель назад относительно судьи Видара. Ты здесь не случайно, сказал он себе. Ты — убийца, облеченный властью.
— О’кей, — наконец кивнул Вассер, — я в самом деле собирался отдать эти деньги моей сестре. Это запрещено?
— Вы прекрасно знаете, что это не запрещено. Так зачем же вам понадобилось лгать?
— Вас это не касается.
Такую фразу, конечно, не стоило произносить.
— Вы действительно думаете, что в нынешней ситуации осталось хоть что-то, что нас не касается, месье Вассер?
Позвонил Ле-Гуэн. Камиль вышел из кабинета. Комиссар поинтересовался, как идут дела. Сложно было сказать. Камиль предпочел наиболее обнадеживающий вариант:
— Неплохо. Все более-менее по плану.
Ле-Гуэн промолчал. Возможно, почувствовал его неуверенность.
— У тебя еще что-то? — спросил Камиль.
— Времени в обрез. Надо побыстрее заканчивать.
— Хорошо, постараемся.
— Ваша сестра не собиралась…
— Сводная сестра!
— Хорошо, сводная сестра. Это что-то меняет?
— Да, это не одно и то же. Вам стоило бы проявлять больше точности в определениях.
Камиль посмотрел на Луи, затем на Армана, словно говоря: нет, ну вы видели, а? Он еще возмущается!
— Ну хорошо, скажем просто — Алекс. Так вот, на самом деле мы совсем не уверены, что Алекс намеревалась покончить с собой.
— Однако она это сделала.
— Да, разумеется. Но вы, человек, знающий ее лучше, чем кто-либо другой, — может, вы объясните нам, почему она в таком случае готовилась бежать за границу?