— Девчонка… — пробормотал Луи.
— Да нет, ты что. Ей не меньше тридцати.
— Я про клетку. Она так называется — «девчонка».
И, перехватив недоумевающий взгляд Камиля, Луи пояснил:
— Клетка, в которой нельзя ни сесть, ни встать.
Произнеся эту фразу, он замолчал. Вообще-то Луи не очень любил демонстрировать свои широкие познания перед Камилем — он знал, что того это слегка раздражает. Но на сей раз Камиль сделал нетерпеливый жест — мол, давай выкладывай.
— Я читал, что это орудие пытки, изобретенное при Людовике Одиннадцатом епископом Верденским… По иронии судьбы епископу самому пришлось провести в такой клетке больше десяти лет. Пассивная пытка, так сказать, — но при этом невероятно мучительная. Суставы немеют, мускулы атрофируются… От этого можно сойти с ума.
Камиль взглянул на руки пленницы, судорожно вцепившиеся в доски. От этих фотографий у него все внутри переворачивалось. На последней видна только верхняя часть лица женщины — и три огромные крысы, которые расхаживали по крыше клетки.
— Твою мать!..
Камиль резко перебросил телефон Луи, словно обжегшись.
— Посмотри дату и время.
В отличие от Камиля Луи разобрался в чужом телефоне буквально за пару секунд.
— Последняя фотография сделана три часа назад.
— А вызовы? Проверь список вызовов! Прежде всего исходящих!
Луи быстро защелкал по клавишам. Может быть, методом триангуляции удастся определить место, откуда этот человек звонил…
— Последний исходящий звонок сделан десять дней назад…
То есть ни одного звонка с тех пор, как он похитил женщину.
Молчание.
Никто не знает ни кто эта женщина, ни где она сейчас находится.
Единственный, кто знал, только что раздавлен колесами грузовика…
Из шести фотографий в мобильнике Трарье Камиль выбрал две, включая ту, на которой были крысы.
Затем отправил их судье и Ле-Гуэну, добавив один и тот же текст:
«Теперь, когда преступник мертв, как нам спасти жертву?»
Когда Алекс открыла глаза, крыса была прямо перед ней, в нескольких сантиметрах от ее лица, — так близко, что показалась ей в два-три раза больше, чем на самом деле.
Алекс завопила, крыса поспешно юркнула обратно в корзину, но потом снова перебралась по веревке к клетке и оставалась наверху довольно долго, колеблясь между опасением и любопытством и принюхиваясь — очевидно, чтобы оценить степень возможной опасности, а также интереса объекта исследования. Алекс кричала на нее, пытаясь прогнать, но крыса не обращала на это внимания и продолжала сидеть неподвижно, слегка наклонив голову и пристально глядя на пленницу. Алекс, вне себя от страха и отвращения, смотрела на этот розовый нос, блестящие глазки, длинные белые усы, густую шерсть и голый хвост, казавшийся нескончаемым. Она с трудом перевела дыхание. Она уже настолько обессилела, что не могла много кричать, чтобы напугать крысу, и вскоре замолчала, после чего они обе долго смотрели друг на друга.