Оттолкнувшись обеими ногами от стены, я прыгнул на противника сверху. Он же не просто меня заметил, но попытался встретить ответным ударом. Извернувшись в полёте, я полоснул неизвестного гуманоида когтями по боку, подбил ногу. Первого он будто не почувствовал, хотя я точно заметил кровь на своих пальцах, от второго сумел ускользнуть.
Скорость движения противника и его сила вызывали недоумение: до сих пор я не встречал ни одного живого существа иного вида, способного в ближнем бою выдержать натиск носителя горячей крови боевой ветви нашего народа в трансформации. Но удивление сопровождалось восторгом: достойный противник в спарринге — настоящий подарок судьбы. И если до этого я планировал, размявшись, убить это существо, то теперь впору было благодарить своё любопытство: соображения безопасности вида требовали взять противника живым и более-менее целым. Потому что это был единственный способ выяснить в подробностях, что это за существо, откуда оно и с какой целью прилетело.
В груди сипело и булькало, левая рука почти не слушалась. И тем не менее я получал огромное удовольствие от боя; чем бы ни было это существо, оно было великолепно. Не знаю уж, сколько бы я танцевал вокруг него, изучая манеру ведения боя и реакции, оттягивая неизбежную и очевидную развязку (он, конечно, был хорош, но мне в боевой форме всё-таки сильно уступал), но начало действовать «невидимое оружие».
Секрет, выделяемый особыми железами, расположенными под когтями носителя горячей крови в боевой форме, уникален. Он может воздействовать на любые живые существа, причём именно так, как это нужно нам. Дело в том, что он представляет собой не набор химических соединений, а колонию симбиотических клеток, обладающих широким спектром возможностей и управляемых психополем родителя. В данном случае я стремился парализовать противника, и симбиоты должны были прорасти в его тканях, объединяясь в прочную сеть, и физически исключить возможность движения. Питаться они могут очень широким спектром веществ, которые должны получать из тела носителя, и я уже начал подозревать, что это существо ещё более чуждое нам, чем все негуманоидные виды.
Однако, нет; вот движения противника стали рваными, дёрганными. Ещё некоторое время он пытался сопротивляться, но, в конце концов, рухнул на пол. А я с удовольствием наблюдал, как затянутое в серебристый многослойный комбинезон с непрозрачным шлемом существо корёжится в болезненной судороге у моих ног. Вот, наконец, оно окончательно затихло, странно выгнувшись, и я смог перевести дух.