– Если бы не вертолеты и штурмовики, которые гнались за нами до самых гор и расстреливали с воздуха, как волков, – сжал кулаки Идрис. – Ничего бы они нам не сделали!
– Ну, вы же сами называете себя волками, – безразлично пожал плечами разведчик. – Еще здесь указано, что в разгромленном отряде было много ваших родственников, и теперь старейшины изгнали вас из рода. Хотя, неважно. Осенью вы снова стали нападать на русских. Но теперь не только резали женщин и детей, но и совершали обстрелы блок-постов, нападали на небольшие русские отряды, вели достаточно длительные бои.
– Я должен был отомстить!
– После заключения мира в августе девяносто шестого вы продолжали вылазки на территорию Ставропольского края и в Дагестан, убивали тех, кого встречали, похищали людей. Большей частью, обеспеченных. Требовали выкуп. Российская сторона передала нам видеозаписи, на которых заснято, как вы насилуете заложников, отрубаете им конечности, детям вырываете волосы и отрезаете пальцы, выкалываете глаза. Для усиления воздействия вы самолично отрубили головы семнадцати заложникам. Это только те, кто попал в объектив. Ваша активность не нравилась многим влиятельным командирам, которые получали из России деньги на образование, пенсии, пособия, медицинское обслуживание населения. Они опасались, что русские могут все-таки возмутиться и попытаться предпринять ответные действия. Вы оказались человеком несговорчивым, и на вас трижды совершались покушения. Один раз вы отделались легким ранением, второе окончилось новой контузией. Между тем, родственники по-прежнему запрещали вам появляться в родных местах, и после третьего покушения вы предпочли покинуть Россию. Если не ошибаюсь, у вас по-прежнему российский паспорт, не так ли?
Чеченец ответить не смог, поскольку к столику подошла официантка. Она выставила бутылки, стакан с соком, тарелки.
– Подождите… – Рональд Халдзат достал бумажник, вытянул из него двадцатку. – Вот, возьмите. Сдачи не нужно.
– На чем мы остановились? – сложил распечатку разведчик. – Ах, да. В нашей стране вы занимаетесь сбором пожертвований на продолжение вооруженной борьбы чеченского народа с захватчиками. Но, насколько мне известно, не очень успешно. Военных действий в самой Ичкерии практически нет, а те два взрыва в Санкт-Петербурге и Саратове, которые вы надеялись совершить для поддержания своего реноме, были сорваны русскими спецслужбами. Мусульмане не понимают, куда пропадают их деньги. Не видят результата. И не очень охотно расстаются с долларами, которым можно найти совсем другое применение.