Четырнадцать с половиной километров – по зыбучим серо-жёлтым пескам – были успешно пройдены-преодолены.
– Пропала куда-то чёрная базальтовая скала, – неуверенно оглядываясь по сторонам, пробормотал Лёха. – Была, а теперь нету. Совсем. Растворилась, понимаешь, в густом пустынном воздухе. Чёрт знает, что такое. Мистика поганая и навороченная…
Он забрался на гребень покатого тёмно-рыжего бархана и, достав из кожаного футляра армейский бинокль, приступил к наблюдениям.
На севере через пески медленно и устало брёл нехилый караван, состоявший из полутора сотен рослых жёлто-бурых двугорбых верблюдов. Да и жёлто-зелёно-пятнистая танковая колонна была на месте: катила себе и катила – из ниоткуда и, понятное дело, в никуда.
А, вот, чёрно-коричневый средневековый замок исчез: на его месте располагалось симпатичное овальное озеро – с густыми камышами, разноцветными разлапистыми кувшинками и гусями-лебедями, неторопливо плавающими между означенных кувшинок.
– Сволочи дальновидные и осторожные, – резюмировал Петров, после чего, не таясь, поднялся на ноги, сбросил с плеча чехол с гранатомётом, развернулся на сто восемьдесят градусов и, стараясь ни о чём не думать, монотонно зашагал назад – по своим же собственным следам…
«Стой!», – велел строгий внутренний голос. – «Вот же, оно – место, где недавно располагалась чёрная базальтовая скала с женским скелетом. Заросли цветущего чертополоха. Россыпь красно-белой гальки…. Хм. А там, где была скала, теперь растёт кустик с жёлтыми розами. Молоденький такой кустик. Симпатичный – до полного безумия…».
– Намекаешь, что именно под этим жёлтым кустиком моя Ванда и похоронена? – спросил – не пойми и у кого – Лёха. – И что теперь, сволочь, делать? Вырвать, не ведая жалости, розы и старательно копать сапёрной лопаткой? Старательно-старательно-старательно? Ну, чтобы убедиться в правильности этого предположения?
«Дурак ты, братец. Причём, законченный и махровый», – вальяжно усмехнулся голос. – «А ещё и молокосос неразумный. «Похоронена», понимаешь. «Копать»…. Философией, что ли, заинтересовался бы на досуге. Занятная наука, доложу…. Ванда Паулс? Сердце подсказывает, что её больше нет. На этом Свете, по крайней мере. Извини…. Только, пожалуйста, не надо – прямо сейчас – заходиться в отвязанных рыданиях. Ни к чему. Не стоит…».
– Не буду, – пообещал Лёха. – Я, как-никак, «грушный» офицер, а не подросток сопливый и легкоранимый. Пока, по крайней мере…. Вот, выйду в отставку. Вернусь на Родину. Уеду к двоюродной прабабке – в заброшенную псковскую деревушку. Там и отплачу. И отрыдаю. Слезами злыми и хмельными…