Оля на этой вечеринке много пила шампанского и танцевала, словно сама для себя. А потом ее сознание стало стираться, всё окружающее ее виделось какими-то обрывками, словно постепенно угасая, и она уже ничего не помнила…
* * *
Когда она открыла глаза, то в первую минуту даже не сообразила, где находится. Голова плыла словно в тумане, во рту была ужасная горечь, ее мутило. Вскоре она различила чей-то плач и с трудом приподнялась на локте.
– Где… я? – еле прошелестели ее высохшие губы.
Она лежала на какой-то супер неудобной кровати, с прогибом словно в гамаке, в душном темном помещении. Вдоль стен с ободранными обоями стояли двух-ярусные железные койки. Драный линолеум на полу обнажал плохо обструганные доски.
На койках находились девушки, кто свесив ноги, кто по-турецки, кто, вообще, лежал. И некоторые громко рыдали.
Оля, обведя взглядом комнату, свесилась с койки, и ее вырвало. Хорошо, что ее место было на нижнем ярусе.
– Что ты творишь? Нельзя до ведра дойти? – крикнула ей одна женщина.
– Да, помоги ты! Девчонку снотворным опоили. Вообще, сдохнет! – огрызнулся кто-то в ответ.
– Что здесь происходит? – спросила Оля. – Где я? Где мы?
– Ты ничего не знаешь? – удивилась девушка с кровати сверху.
– Я только в себя пришла. Что за барак? – ужаснулась Ольга.
– Тюрьма это. Крыса Слон продал всех нас.
– Куда продал? – не поняла Оля.
– Ты головой повредилась, что ли? Ну, куда он может нас продать? В сексуальное рабство! Разведут по нелегальным борделям и заставят работать, – пояснила девушка.
– Вы что? – даже не поняла Оля. – С ума сошли? Какой бордель? Я здесь не останусь!
Она, шатаясь и держась за железные поручни коек, доковыляла до двери и попыталась ее открыть.
– Эй! Выпустите меня! – слабо крикнула она, стуча в дверь.
– Тише! Себе же хуже сделаешь! Умная какая! Думаешь, тут мы все по доброй воле? Нас держат на замке! – предостерегали ее девушки, но Оля была в странном состоянии, ей было плохо, она хотела отсюда вырваться, как птица из клетки.
Дверь распахнулась. Ольга не успела разглядеть, кто там, как сразу же получила под дых. Ее выволокли из комнаты и избили. Она валялась скрючившись на полу, а ее обхаживали со всех сторон. Раздавались только голоса:
– Вот тебе, шлюха! Получай! Тише, ребя, по морде и в живот не бейте, ей еще работать! А это тебе наука, как голос поднимать! Будешь «лаять» только когда мы тебя об этом попросим!
Сколько Оля провела в бессознательном состоянии, она не знала, не помнила, да и знать не хотела. Девушки предупредили, что если она будет выступать, почки отобьют и на наркотики посадят.