— Прощение. Слово, которого ты никогда не произносил.
Дик опускает голову на руки.
— Мои родители не позволили мне даже поговорить с тобой после аварии. А потом вообще выслали меня из города. Отправили в реабилитационный центр. В Аризоне. Когда я вышел из клиники, то попытался звонить тебе, но ты не отвечала.
— И что бы мы сказали друг другу?
— Наши жизни перевернулись. И мы оба были бессильны что-то с этим сделать. Мы любили друг друга, но не могли даже поговорить. Это ужасно.
— У меня было много планов по поводу того, что можно сделать. Например, разорвать тебя в клочки.
— А у меня было много дней, когда я жалел, что ты этого не сделала. — Дик смотрит на меня почти жалобно. — Чем еще я могу искупить свою вину?
Я стискиваю кулаки. Неужели я и в самом деле готова расстаться со своей ненавистью к Дику? До сих пор я охотно ее подпитывала скорбью по Эмми. Мне казалось, что простить Дика — значит забыть сестру. Но теперь, по-моему, я нашла куда более удачный способ сохранить о ней вечную память.
— Ты можешь еще кое-что, — говорю я. — Пусть тебя выберут в конгресс. А когда ты туда попадешь, сделай что-нибудь хорошее.
Дик смотрит на меня с признательностью.
— Спасибо. Может быть, это звучит наивно, но я и в самом деле полагаю, что сумею что-нибудь сделать.
— Надеюсь, — отвечаю я, смотрю вдаль и на приличном расстоянии замечаю одну из колонн нэшвиллского Парфенона — точной копии греческого. — Единственное, о чем я тебя попрошу: если ты пройдешь в конгресс, не строй в Теннесси Колизей, — пытаюсь я разрядить атмосферу шуткой.
Дик улыбается мне и тянется скрепить наш договор рукопожатием, но вместо этого я обнимаю его. Мы оба вытираем слезы.
— Умоляю, никаких Колизеев! — хлюпаю я носом. — Никогда не понимала, почему вы, южане, копируете знаменитые постройки других стран. Едва ли греки будут воздвигать у себя статую генерала Ли.
— А что? Колизей — не такая уж плохая идея, — перехватывает шутку Дик и оглядывается, делая вид, что подыскивает для него подходящее место. — Мы не копируем — мы улучшаем. Слышала когда-нибудь о Фоумхендже в Виргинии? Это полный дубликат Стоунхенджа, но гораздо легче. Целиком сделан из пенопласта, а не из камня.
— Один из величайших памятников старины — за вычетом веса. По крайней мере никто из строителей не заработал себе грыжу.
Мы улыбаемся друг другу.
— Ты могла бы стать королевой Юга, — говорит Дик.
У меня текут слезы. Мне жаль всех этих несбывшихся возможностей. Дик пожимает мне руку и встает.
— Хэлли, спасибо тебе еще раз. Трудно выразить это словами.
— Все в порядке, — отвечаю я. Так оно и есть. Я снова откидываюсь на спинку скамьи. После того как я не переставая думала об Эмми в течение двадцати лет — и после этого безумного дня, — я искренне радуюсь моменту покоя.