Ответ нашелся за обширными складами полевых трубопроводов. Там виднелся небольшой гараж, перед которым стояло четыре большегрузных автомобиля-тягача с огромными цистернами. Два оказались исправными и в одном из них обнаружилось тонн пять бензина. Другой был пустым и в него перекачали солярку из одной из цистерн — благо, что автоцистерны были оборудованы собственными насосами для перекачки топлива. Пришлось пожертвовать двумя бронемашинами, бросив их здесь, и пересадить водителей на автоцистерны, прицепив к ним по одному ЗИЛ-131 с полезным грузом. В таком необычном виде колонна тронулась в обратный путь: четыре грузовика тащили на прицепе бронемашины, две автоцистерны тащили на прицепе грузовики, и один БТР сопровождения шел без прицепа.
Несмотря на пониженную скорость и осторожность, один из ребят, управлявших бензовозами, не сумел вписаться в поворот. Автоцистерна съехала задними колесами в кювет и лишь чудом выровнялась. Прицепленный же к ней грузовик опрокинулся набок и вывалил в канаву все содержимое кузова. Хорошо хоть, сцепка была не жесткая, и свалившийся грузовик не увлек за собой и бензовоз.
Сухоцкий размышлял не долго. Он решил не тратить времени на то, чтобы поставить ЗиЛ-131 на колеса и вновь загрузить в него рассыпавшееся продовольствие. Часть мешков — те, что остались целы — быстренько покидали в другие грузовики и БТР. Остальное просто бросили, рассчитывая на то, что вряд ли кто-нибудь натолкнется на эти залежи до завтрашнего утра.
На место аварии подъехали назавтра пораньше утром, зацепили грузовик тросами и перевернули его в нормальное положение. Продовольствие, на которое так никто и не успел покуситься, кроме некоторого количества ворон, тщательно собрали. За этот и последующие несколько дней продовольственные склады в Колосовце были опустошены полностью, все уцелевшие боеприпасы подобраны, в Рыбаково были доставлены еще четыре бронемашины и вывезена солярка из еще одной цистерны в Ярославском.
На лице у Калашникова, встретившего машины, Юрий заметил выражение неприкрытой озабоченности.
"Что-то случилось?" — встревожился Сухоцкий.
"Ничего серьезного", — скривился Виктор. — "Но я думал, это быстро пройдет…"
"Да в чем дело?"
Калашников опять скривился.
"Ну чисто как дети", — пробурчал он. — "Приходится, как в армии: стрельбы закончили — оружие под замок. Караульных по десять раз инструктируешь, каждые полчаса бегаешь проверять, а они все равно…"
"Да говори ты толком!" — взвился и так намаявшийся за день Юрка.
"Разве не ясно? Того и жди — перестреляют друг друга, лопухи. Играют с оружием, как в детсаду! В карауле спят! Пароль, отзыв — как будто не для них по десять раз повторялось! После караула оружие не сдают, если сам не отберешь. Несколько раз пальбу открывали. Я командую тревогу, поднимаю дежурный взвод в ружье, а это, оказывается, так, — развлекались. Говоришь им, что каждый патрон на счету, — как об стенку горох. Ну не знаю я, что делать!" — Калашников всплеснул руками и замолчал, насупившись и ковыряя пыль на дороге носком кроссовки.