, зато поляков, мягко говоря, не любили. А террористы-то приходили из Польши! Не понимал он и то, что люди уже настрелялись по самое не могу. Большевики начали наводить порядок. А тут снова появляются любители повоевать… Не зря ведь ближайшими соратниками Савинкова являлись известные символисты, рафинированные интеллигенты Зинаида Гиппиус и Дмитрий Мережковский. Этим-то собственные фантазии всегда были интереснее, нежели грубая реальность. Эти двое ненавидели «хамов» за то, что те, гады такие, перестали обеспечивать им комфортную жизнь в «башне из слоновой кости». Сволочи, правда?
Впрочем, создается впечатление, что Савинкову, как и раньше, был интересен сам процесс. Тем более что теперь он был умнее – и сам с боевиками не ходил.
В конце концов Савинков снова остался не у дел и написал очередную покаянную книгу: «Конь вороной».
Это интересно с психологической точки зрения. При чтении его книг создается впечатление, что политический деятель Савинков и писатель Савинков – это два разных человека. Из его произведений – повестей «Конь бледный» и «Конь вороной», романа «То, чего не было», следует: вооруженная борьба, как революционная, так и контрреволюционная, бессмысленна. Но… Дописав эти покаянные книги, Савинков снова бросался с головой в борьбу… Видимо, спокойно жить он был уже не в состоянии.
Чекисты знали ему цену – так что на всякий случай предпочли выманить его на территорию РСФСР под «легенду» о существовании антисоветской подпольной организации. Там-то его и повязали. На суде Савинков снова раскаялся, выпустил статью «Почему я признал Советскую власть». Получил 10 лет, а 7 мая 1925 года в здании ВЧК на Лубянке выбросился в лестничный пролет. Конечно, есть версии, что его убили чекисты, но доказательств этому нет никаких. Да и какой в этом был смысл? В тюрьме Савинков снова занялся литературным творчеством. В своих тюремных рассказах он чрезвычайно едко описывал как белую эмиграцию, так и антибольшевистское подполье. Гораздо более убедительна иная версия – Савинков рассчитывал, что чекисты его привлекут к работе и пошлют куда-нибудь заниматься любимым делом. Но вот не сложилось…
По большому счету, Савинков был авантюрист, который предпочитал «жить ярко и интересно». Однако были куда более интересные ребята.
* * *
Речь идет об образовавшемся 1 сентября 1924 года Русском обще-воинском союзе (РОВС) под предводительством барона Врангеля.
Основу его составили офицеры врангелевской армии и примкнувшие к ним белогвардейцы, называвшие себя «непримиримыми». Дело в том, что в эмиграции имелось несколько течений, по-разному относившихся к РСФР/СССР. Так вот, «непримиримые» полагали: с большевиками надо бороться до конца – любыми способами, сотрудничая с кем угодно. Как видим, все та же психология, что и у революционеров, только более ярко выраженная. Ни для кого не было секретом, что западные страны совсем не собирались возрождать Россию. Но кого это волновало! Еще одним отличием было то, что у революционеров, когда они боролись против власти, имелись в России свои структуры. У РОВС с этим было гораздо хуже. Соответственно, отличалась и тактика.