Она прижала руки к груди.
— Садитесь, Полина Антоновна, садитесь, — поддержал ее за локоть Мазин.
Мы вместе усадили старую тетку в машину.
Автобусы между тем уже двигались по узкой дороге, обогнать их пока было невозможно, и Мазин медленно повел «Волгу» следом. Внезапно впереди идущий включил предостерегающий красный сигнал и притормозил.
— Лена! — крикнули в окно. — Садись скорей!
Кричали той самой девушке, что ушла раньше с молодым человеком. Он и ответил за нее:
— Езжайте! Мы сами.
— С ума сошли. Это же далеко.
— Поезжайте! — повторил парень.
Сказано это было так, как говорят — проезжайте! Тоном, каким отвечают, когда хотят, чтобы оставили в покое, отстали.
И в автобусе отстали, а вернее, двинулись вперед и мы поравнялись с молодыми людьми. Вблизи девушка оказалась старше, чем со стороны, и на лице ее я увидел то, чего не замечал на лицах других — подлинно горестное выражение, глубокое, без сомнения, чувство. Вдруг она увидела Полину Антоновну и резко шагнула с обочины.
— Полина Антоновна!
Мазин остановился, а я опустил стекло.
— Что, Леночка, подвезти?
— Нет, нет… Можно мне к вам зайти?
— Конечно.
— А когда?
— Я всегда рада буду.
— Я зайду, зайду обязательно.
— Буду ждать тебя.
На этот раз спутник девушки не чинил никаких помех. Он только рассматривал меня и Мазина, людей ему незнакомых.
— До свиданья, — сказала Лена, отступая на траву, и мы снова двинулись.
— Спасибо! — донеслось вслед.
— Кто это? — спросил я.
— Аспирантка Сережина.
Полина Антоновна повернулась и взмахнула перед задним стеклом сухой ладонью с носовым платком.
— Она вас хорошо знает, — заметил Игорь Николаевич, глянув в зеркальце на две удалявшиеся от нас фигуры.
Девушка все еще держала над головой приподнятую руку.
— Лена к нам часто ходила. Она же работу писала под Сережиным руководством.
— А он?
— Кто? — не поняла Полина Антоновна.
— Этот молодой человек.
— Муж, — ответила старая женщина коротко и недоброжелательно.
— Понятно, — кивнул Мазин, но спрашивать больше ничего не стал.
Тем временем мы выбрались наконец на шоссе, и он с удовольствием прибавил скорость, плавно обойдя мешавшие нам до сих пор автобусы. Я решил, что пришло время скорректировать наши отношения.
— Игорь Николаевич! Я, кажется, при первой нашей встрече несколько оплошал. Оказывается, мы не совсем незнакомые люди.
— Оказывается, — согласился он.
— Столько лет прошло… Вот и не узнал. Простите великодушно.
Мазин засмеялся.
— Я не кинозвезда. В нашей работе «узнавание» не преимущество.
Я не удержался и съязвил немножко.
— В узких брюках вы приметнее смотрелись.