— Фредерико сказал, что вы болтушка, но, кажется, он ошибся. — Кристина остановилась у каменистого отвесного склона. Внизу плескалось море. Она улыбнулась Нине. — Вы не сказали ни слова.
Нина тоже улыбнулась. Наверное, все-таки разница в возрасте между ними больше, чем показалось Фредерико. Или она, Нина, состарилась на тысячу лет за то время, что провела здесь!
— Но пока что говорили только вы, Кристина, — ответила она. — Нет, это не упрек, — прибавила она с широкой улыбкой. — Расскажите мне об Америке. Я всегда мечтала там побывать.
Кристина рассмеялась и пошла дальше, на самую вершину утеса. Она болтала, не переставая. О том, как жила в Нью-Йорке, о свой школе в Швейцарии, об отдыхе на Карибах и Сейшелах, о морских круизах. Похоже, она получила разностороннее воспитание, что показалось Нине не совсем обычным, учитывая странные отношения ее родителей.
— Нам не разрешали приезжать сюда на каникулы, — щебетала Кристина. — Но ведь Лучано тогда все еще был женат. Он приезжал к нам в Нью-Йорк четыре или пять раз в год. Он всегда был моим папой. Смотрите, здесь ступеньки. Вы не боитесь высоты? Голова не закружится? Осторожнее, они скользкие.
Кристина пошла вперед, подобрав шелковый подол своего платья. Нина последовала за ней. Головокружениями она страдала только в присутствии Фредерико. От одного его прикосновения у нее голова шла кругом.
Правда, теперь у нее тоже все завертелось перед глазами, но ступеньки тут были ни при чем. Кажется, она начала кое-что понимать. Когда у Лучано был роман с Софией и они зачали Кристину, он был женат. Был ли он женат, когда у него был роман с ее матерью? Нина старше Кристины всего на несколько лет. Видимо, Лучано тогда тоже был женат, поэтому ее и удочерили.
Наконец они спустились на маленький песочный островок у края моря. Кристина села на теплый желтый песок и пошарила в сумке. Карло как сумасшедший начат резвиться в воде.
— Глупыш, — рассмеялась. Кристина. — Теперь у него повязка на лапе промокла. Что у него с лапой? Вот, возьмите воды. Правда, здесь чудесно?
Нина присела рядом с ней и взяла предложенную банку. Затем она рассказала Кристине историю с занозой, которую вытащил Фредерико. Неужели это было только вчера?
— Не может быть! Не представляю, чтобы Карло позволил Фредерико сделать это. Но Фредерико сказал, что вы с ним любите друг друга, а собаки чувствуют такие вещи, верно?
Нина кивнула, сомневаясь, кого имела в виду Кристина — ее и Карло или ее и Фредерико. Она вздохнула и стала смотреть на море, собираясь перевести разговор на что-то менее личное, к примеру, на Нью-Йорк. Ведь, когда Кристина говорила о своем детстве, она возвращалась к Лучано, Софии и Фредерико.