— Кому? — озадачилась я и почесала шею. Комар, что ли, на крыше тяпнуть умудрился, а я в растрепанных чувствах и потемках диверсанта не заметила?
— Про кого ты сказала, — печально пояснил друг и, не прощаясь, положил трубку.
Не готов был к дружеской болтовне, к тому, чтобы переступить через разочарование и как ни в чем не бывало вернуться к прежней легкости общения. Сторониться меня будет, пока не перегорит или не встретит такую, чтоб все мысли на себя переключила. Эх, как все сложно-то!
Кстати, я разве про кого-то конкретного сказала? Это ж был свободный поток сознания! Всегда с друзьями чушь сначала несу, а потом удивляюсь: «Упс, чего наговорила-то?» И вообще, чего это Ледников на меня так смотрит, будто уже не дырки сверлит, а поджечь хочет? И Конрад так хитренько ухмыляется.
Пока гадала, чего это они, а заодно список входящих на мобильнике проверяла, вампир из комнаты куда-то слинял. Ледников пересел ко мне на диван и откашлялся (все-таки на крыше подстыть умудрился, и когда успел, если по большей части на мне валялся?). А потом, чуть ли не робко, уточнил, запинаясь, недовольно морщась от сознания собственной неловкости и необходимости выставлять чувства напоказ без стопроцентного подтверждения:
— Гелена, Геля, ты сейчас говорила очень точно… Со мной именно так все и происходило… происходит. Твои слова позволили верить… могу ли я считать их подтверждением истинных чувств? Браслеты — благословение фениксов — по ошибке не возникают, но все же…
Я пожала плечами, вздохнула, подумала, каким пустым был бы этот мир, если б часом раньше я взлетела, а он рухнул вниз и не поднялся, припомнила его мрачную ревность, теплые руки, обнимающие ночью, ехидные комментарии, заботу и ответила:
— Никакой ошибки нет.
— Хорошо. — Горячие губы коснулись моей шеи, где-то рядом с ухом, волосы пощекотали кожу, и последовала инструкция: — Тогда следует узаконить наше решение по законам твоей страны.
— А? — От теплых рук и горячих губ почему-то немного кружилась голова, и смысл слов доходил не сразу.
— Ты станешь моей женой? — В голосе кайста послышался привычный оттенок раздражения. Похоже, он подумал, что я над ним чуть-чуть издеваюсь, а не просто не могу сразу собраться с мыслями. — Или вы желаете официального предложения руки и сердца, с коленопреклонением?
— Это выглядело бы романтично, — согласилась я, секунду-другую наслаждалась гримасой кайста, потом легонько укусила его за ухо и закончила: — Но как-то несуразно после всего, что между нами уже было. Крыши, растоптанная косметика, взорванная техника, общая постель, разбитые коленки…