Обычно, когда появляются дети у разномастных родителей, то побеждают гены темной масти. У Томки победили глаза и нос инструктора и белобрысые мамины кудряшки.
Мать от Томки истории ее рождения не скрывала, и Томка за это маму уважала. Одно только мучило царицу – как ее родителя Автандила в детстве называли? Автандя, что ли?
Итак, Тамара Автандиловна Попова к своим 23 годам была девушкой серьезной, волевой и независимой. Про таких поэт написал, что коня на скаку остановит. В этот зимний день Томка, раздев всех наших девчонок, пошла останавливать на скаку коня по имени Дима.
Дима был не только конь, а просто жеребец какой-то. Нам он не нравился – никогда никому конфетки не принесет, жадный. А мы в библиотеке получали копейки, хорошо, что была «черная касса» – мы сдавали туда понемножку денег в получку, и раз в полгода каждая по очереди получала кругленькую сумму, на которую покупалась нехитрая обувка и одежка. Мы все были одинаковые – небогатые, неглупые, добрые девчонки. Отличал нас только возраст да семейное положение. Причем все наши замужние девчонки уже подумывали о разводе, а незамужние мечтали выйти замуж.
Библиотека наша была институтской, а в институте учились в основном ребята – такой у него был профиль, и в каждом мы видели свою судьбу, влюблялись, грешили, разочаровывались, гуляли на свадьбах, плакали вместе, если у кого-то было плохо.
Томка хотела замуж больше всех. В 23 года ей казалось, что она на финишной прямой, и если не сейчас – то никогда. И в это самое время на Томкином горизонте появился жеребец Дима по фамилии Тедко. Ну чем не конь?! И Томка протрубила охоту.
Да, забыла сказать, откуда он взялся. Он в нашем же институте аспирантом был. Писал диссертацию по технологии приготовления какого-то продукта. И к нам в библиотеку за пособиями ходил. Томка-то сначала на художественной литературе стояла, а как Диму приглядела, сразу в читальный зал перевелась, чтоб за ним наблюдать.
Первое время Дима Томку нашу в упор не замечал. И тогда она пошла на хитрость – вылила на себя целый флакон одеколона и пахла так, что сама свой нос зажимала. Ну и Дмитрий сидел-сидел, занимался-занимался, и тут его запах, видно, одолевать стал, и он поднял голову от учебников и повел носом – откуда, мол, такой аромат? И как раз глазами уперся в Томку. Томка только этого и ждала, сразу стала строить ему свои глазки грузинской царицы. И он клюнул. Книжку захлопнул, к Тамаре подошел. Ну тут, как полагается, разговор завязался. И перешел этот разговор в предложение вечером куда-нибудь сходить. И кто, думаете, это предложение сделал? Томка наша, охотница на жеребцов.