Гувер быстро установил и другой профилирующий принцип. Теперь имена агентов, работавших над делом, редко упоминались в прессе. Слава успеха должна была принадлежать всему Бюро; злые языки, конечно же, говорили, что в особенности его шефу, но, в общем-то, всем было понятно, что шефы могут и будут сменяться. «Паблисити» же, особенно на нижнем и среднем уровнях, для сотрудников спецслужб — дело весьма опасное. Не одна сотня разведчиков и контрразведчиков поплатилась жизнью именно за то, что их имена и лица приобретали какую-то известность. Один из все-таки прославившихся агентов, ветеран ФБР Леон Тароу, так определял идеал сотрудника, необходимого Гуверу:
— Он — неотъемлемая частица, плоть от плоти Его Величества Среднего Класса. Он всегда ест и одевается со вкусом, но никогда не будет ездить в шикарном «паккарде» и жить в просторном, роскошном доме. Он человек, который работает двадцать четыре часа в сутки. Он принадлежит Бюро душой и телом, семье и друзьям его как бы одалживают на время. Он привыкает оценивать собственную жизнь мерками своей профессии, абстрагируясь от простых удовольствий обычных смертных, и часто забывая о том, что такое отдых. Девиз его жизни — «За Бога, страну и Дж. Эдгара Гувера».
В течение трех лет Гувер реорганизовал свое учреждение и создал предпосылки для того, чтобы позже его стали называть «американским гестапо». Однако это было результатом не только кадровых изменений, но и превосходного политического чутья Гувера, который сделал пожизненную ставку на именно такую форму социального развития страны, патриотом которой он, несомненно, был; ну и, конечно, результатом его несомненно выдающихся организаторских способностей.
Служба агента-оперативника уже в тот период была весьма небезопасна. Только погибли, не считая сотен раненых, более двадцати человек за первые десятилетия директорства Гувера. Но несмотря на известную всем желающим чрезвычайную строгость ведомственной дисциплины, на трудность и опасность работы, Бюро никогда не испытывало затруднений с комплектацией. Несомненно, привлекательным была и заметно более высокая, чем в других учреждениях, зарплата, и развитая система льгот и гарантий; очень много значил и общественный статус — после нормальной выслуги в Бюро человека охотно брали практически в любое ведомство или компанию, статус джи-мена служил (и служит) едва ли не наилучшей рекомендацией или характеристикой. И еще очень был важен кастовый дух, чувство принадлежности к «самой совершенной организации в мире» — безотносительно к тому, являлась ли ФБР таковой или нет на самом деле.