30 мая нам был устроен строевой смотр, так как мы доложили о готовности корпуса. Приехали Говоров и Жданов, который принял активное участие в формировании корпуса, его комплектации вооружением. Много ленинградских добровольцев были включены в состав частей корпуса. Особую гордость ленинградцев вызывали новейшие САУ-152 двух модификаций и десантный дивизион из 30 "Северянок". Ещё 24 обещали спустить по Волго-Балту из Горького. Жданов произнёс речь, и они с Говоровым приняли парад корпуса. Механизация корпуса была 100%-ной. Нас перебросили в Свирьлаг. Там, на берегах Важинки, захлебнулось весеннее наступление.
Своим ходом и скрытно десантные средства подойти в район не могли: финны просматривают с правого берега всю Свирь, кроме трёх участков. Поэтому "Северянки" мы доставили на 4-хосных платформах в Свирьлаг, а потом стаскивали их на воду. Но, корпуса позволяли их катить по бревнам. 6-го июня ближе к нулю часов началась погрузка. Ночи короткие и довольно светлые. Снайперские пары держали финнов в обычном режиме: не высунуться. Порыкивали моторы танков и автомобилей двух понтонно-мостовых парков, было довольно шумно, поэтому наблюдатели финнов обнаружили сплавляющиеся на малом газу десантные баржи только тогда, когда загремели цепи аппарелей, и на берег начал высаживаться 7 штурмовой полк, поддержанный 8-ю танками, на нашем берегу на прямую наводку выскочили 16 САУ, и 152-мм снаряды начали срывать маскировку с дотов. Десантные баржи развернулись и подошли к нашему берегу, началась посадка второй волны. Всё было сделано быстро и согласовано. Важины были взяты штурмом за час тридцать. Попытки удержать Куйтежи, теперешнее Михайловское, ни к чему не привели. Мы зависли над правым недостроенным флангом Олонецкого УР, и начали подтягивать резервы.
Егеря финнов попытались создать неприятности на левом фланге: там болота и наши танки туда сунуться не могли, но, у нас там действовала рота разведки и около 200 групп снайперов, которых поддерживало два дивизиона 122мм гаубиц. Силы были слишком неравными. Потеряв около двухсот человек, финны отошли к Олонецкому УР.
В этот момент ожила волна, зарезервированная для генерала Паасонена. Он проявил интерес к контакту. Меня новость застала в Михайловском, где я перебирал захваченные документы 4 дивизии. Евстигнеев приказал срочно прибыть в Ленинград. Два Доджа поглощали километры, когда раздалась команда "воздух": подловили нас у Чаплино. Местность открытая, один из Доджей без вооружения, а четыре тупорылых "Кёртисса" разворачивались для атаки. Влипли! Оба водителя остались в машинах. Три МГ, два ДП и Браунинг изготовлены к бою. Пулемётчики открыли огонь, а водители пытались развернуть машины под углом к атаке, Саша бесполезно кричал по рации, вызывая прикрытие. Больше всего пробоин насчитали потом в ротном Додже. У нас трое убитых и пять раненых. Самолёты провели три атаки и преспокойнейшим образом удалились. Двигатель одного из Доджей выведен из строя, пришлось брать на буксир. На место прибыли только к утру. Чёрт возьми! Если над полем боя нам удаётся создать прикрытие, то все дороги, это просто полигон для немецкой и финской авиации. Самая тяжёлая потеря: Павлик Андреев. Он сидел за рулём Доджа. Уже в корпусе поднялся к "летунам".