- Встать самостоятельно сможешь?
- попробую…
Любящий отец протянул руку, сын ухватился за нее и кое-как, с кряхтением поднялся.
Таши быстро проверил сыночка на целостность - и отвесил крепкий подзатыльник.
- Болван!
- Ну я же…
- Хозяин!
Вопль Фирта пришелся как нельзя более кстати. Таши развернулся, запихивая сына за себя - и оказался в паре метров от матки.
Старая паучиха смотрела на некроманта всеми восемью желтыми глазами. Со жвал тек ядовитый гной, суставчатые ноги напряглись для прыжка, пусть умкову не едят, а только высасывают людей - матка явно собиралась повторить это с Таши.
- Шейсс!
Костяная гончая не подвела, вцепившись в лапу паучихи.
Естественно, она тут же отлетела на несколько метров в сторону, вместе с частью лапы, но этого времени Таши хватило. В голову умкову полетели несколько пузырьков, которые разбились о крепкий костяной череп.[3] Ошеломить на пару секунд, заставить отшатнуться, а больше и не надо. Тушу охватил огонь. Таши направил руку на паучиху, блеснул перстень.
- Варше хасс - эршше лэшш! Ушшела Рааш, эршелла ситх!
Твоя жизнь - моя сила. Отдай ее, я приказываю властью Раш!
Лапы подогнулись.
Туша, на которой плясали яркие язычки пламени, рухнула на землю.
- Папа, ты был великолепен, - произнесли из-за спины.
Таши вздохнул и принялся вторично поднимать своего отпрыска.
- А ты балбес. У тебя сейчас сил - крысу не поднять. Что бы ты сделал с этой тварью? Некросмерть надо применять, когда все некросоздания рядом с тобой. И ты в этом абсолютно уверен, не говоря уж о том, что она не на всех действует. Балбес малолетний!
- Ну, до ста восьмидесяти я, конечно, не дожил….
- А будешь так разбрасываться силой - и до восьмидесяти не доживешь, - припечатал Таши. - Что бы ты сейчас с ней сделал? Героически в морду плюнул? Тебя надо в самостоятельное плавание отпускать, а ты… проще самому прибить и не мучиться!
- Ну, пап…
- Ничего не знаю. Подожди у меня, я еще все твоим братьям расскажу.
- главное, не маме.
- Боишься?
- она меня на месяц без сладкого оставит!
- И заслуженно.
Переругиваясь, некроманты не теряли времени. Таши погасил огонь и теперь вырезал (а скорее выламывал) из панциря паучихи-матки кусок хитина с рисунком паутины. Если захочет - потом сам такое же сделает. Мало ли что, мало ли как…
Сын достал фляжку с соком и кулек с пирожками и принялся поглощать их, присев на подвернувшийся под попу камушек.
- мне пару оставь, - бросил через плечо Таши.
- Слушаюсь, пап. А что теперь?
- Домой теперь, домой. И так месяц прогуляли…
- Я по маме соскучился, - совсем по-детски вздохнул любящий сын.