Долго не рассуждая, тут же отправили его к бабульке. А пока стали думать над поводом к попойке.
— Кстати, — подал голос Зелёный, — а где вино возьмём?
— В любом доме есть, — отмахнулся Кузлей, — большими хумами в погребах стоит. Бери, сколько денег не жалко.
После ещё некоторого размышления и обсуждения пришли к выводу, что лучше всего, если к караульным завалятся двое уже подвыпивших родичей Кузлея, якобы празднующих рождение сына у брата одного из них, живущего в соседнем аиле. А по причине подпития уже не очень хорошо соображающих, куда именно они попали. Короче говоря, парни как бы в таком состоянии, когда им уже не важно, где и с кем пить. Было бы — что… На том и порешили.
Пока дожидались отправленного к знахарке за снотворным гонца, Кузлей с одним из своих родичей лично сгонял в аил и привёз оттуда две полных чересседельных сумы кувшинов с вином. Два из них мы отставили в сторону и обернули в куски ткани, отодранные от какой-то тряпки, валявшейся в углу. Они предназначались для создания запаха от наших «празднующих день рождения племянника» и для первичной затравки караульным. Чтоб, значит, во вкус вошли. В остальные было решено всыпать сонное зелье.
Закончив с вином, решили разработать план вызволения молодого купца и кражи золотого запаса пришлых карзуков. И определиться, кто куда идёт и что делает.
Уже в полной темноте вернулся наш гонец. Весть привёз не радостную. У бабульки сонного зелья не оказалось. Поразмыслив ещё немного, мы решили несколько изменить дислокацию наших сил и порядок действий. А караульных — просто напоить, насколько хватит возможностей. К тому же, Кузлей заверил нас, что знает одно средство, как на короткое время можно вывести из сознания даже не очень сильно пьяного человека. Но что за средство — говорить не стал. На том и порешили.
Первой на дело отправилась группа Грызуна, в задачу которой входило добыть золотую казну. Вышли они уже почти в полночь. Моя группа, назначенная для спасения купеческого сына, уходила второй, спустя два часа. Всё ж таки надо было дать первой группе время на спаивание караула. Как назло, светила полная луна, а на небе — ни облачка. Не увидеть нас на покрытом снегом склоне хребта мог только слепой. А потому идти пришлось кружным путём, уходя ещё южнее, к скалам с торчащими среди них голыми ветвями кустов.
Пока ходили да кружили, полночи прошло. Надо было поторапливаться. Подъехав к нужному нам дому с пленённым купчиком, остановились. Спешились. Ещё раз уточнили, кто и что делает (оставшийся с нами горец стережёт лошадей, я, Цыган и Зелёный идём во двор) и подошли к каменной ограде. Зелёный и горец упёрлись руками в стену и немного присев, отставили одну ногу назад. Коротко кивнув друг другу, мы с Цыганом разбежались и, пользуясь стоящими у ограды, как лесенкой, взлетели на каменный гребень. Не задерживаясь ни на мгновение, спрыгнули вниз и затаились. Спрыгнули мы удачно. Вдоль забора росли какие-то кусты, скорее всего — ягодные. Да ещё и телега старая стояла. Впереди виднелась задняя стена сарая, в подполе которого, скорее всего и держали молодого купчика. И нас, соответственно, никто не мог сейчас увидеть.