Алина с Глебом стали его постоянными посетителями. Алина теперь даже одна забегала сюда после работы — отдохнуть, что-нибудь перекусить и выпить немного красного вина. Евгений Измаилович целовал ручки и напрочь отказывался брать с нее деньги. Только каждый раз она старалась не задерживаться до вечера, чтобы, не дай бог, не столкнуться снова нос к носу с Ильей.
...Алина, задумавшись, и не заметила, как подошли к концу четыре часа.
Пока дочка нувориша собиралась, Алина, одевшись, наскоро глотала чай с бутербродом: через полчаса ей нужно было быть в институте на дополнительном занятии у третьего курса. Глеб проводил ее до выхода из мастерских.
— Встретимся сегодня вечером в «Лире».
— Хорошо, — кивнула Алина. — Я тогда сразу, после работы туда подойду.
— Я чуть позже подъеду, — сказал Глеб. — Закончу все дела и часам к девяти буду.
— Не задерживайся сильно, — улыбнулась Алина. — Я буду скучать.
— Я тоже. — Глеб притянул ее к себе и поцеловал. — Беги, а то опоздаешь!
На улице лил холодный осенний дождь. Алина перепрыгивала через лужи под раскрытым зонтом, но дождя почти не замечала. Все мысли ее были очень далеки от непогоды. С той ночи в мастерской у Глеба, когда Алина проснулась утром в счастливых слезах, она не чуяла под собой ног от счастья. Глеб излечил ее от страха воспоминаний. Память тела теперь воспроизводила только нежные касания кончиков пальцев, тихий, ласковый шепот в районе виска, мягкие губы на затвердевших сосках и истомный трепет внизу живота... Алина была готова обнять весь мир — она теперь отчаянно его любила за то, что он подарил ей Глеба...
В аудитории было холодно. Серое небо низко висело за окнами, студенты не снимали курток. Алина взглянула на часы — у нее есть еще десять минут — и прошла на кафедру.
В костюмерной курили Лана с Тамарой.
— Тоже сегодня пашешь? — вместо «здравствуй» осведомилась Тамара.
— Слушай, — сказала Алина. — Там же холодно... Как я сидеть буду?
— Обычное дело, — пожала плечами Тамара. — Два обогревателя в розетку — и никаких проблем. Подожди, то ли еще будет, когда зима придет...
Хрупкая Лана, завернутая в шаль, грела руки о чашку с горячим чаем.
— Ты у кого сегодня? — спросила Тамара.
— Не знаю, сейчас посмотрю, я сегодня у них первый раз. — Алина достала из сумки листочек. — Тридцать первая группа, живопись.
— Это Сережкина группа, — сказала Тамара. — Тридцать первая и тридцать третья. Ты же в обеих?
— Да. На дополнительных.
— Пошли, я тебе помогу обогреватели поставить, — поднялась Тамара.
Она вытащила из-под стола тарелку спирального обогревателя. Нашла второй.