Недооценивать своих противников, конечно, опасно, но, видит Бог, я ни за что не поверю, что хоть один из этих двоих владеет левой рукой наравне с правой.
Как я и ожидал, первый противник выронил клинок, придерживая раненое запястье. Кровь брызнула на брусчатку Рыночной Площади. Какая-то дама, взвизгнув, отскочила в сторону как раз в тот момент, когда господин Нисс оказался рядом, занося руку для удара.
Слишком топорный замах, на мой вкус. С такой техникой этому грузному господину лучше бы рубить деревья: они хотя бы не двигаются.
Я не стал утруждать себя парированием удара, а просто достаточно быстро отошел в сторону. Затем снова и снова. Похоже, этот благородный человек уверен, что я устану уходить от его атак быстрее, чем он устанет их производить. Интересная теория, но, боюсь, неверная. Моя физическая подготовка явно пророчит мне хороший исход этой маленькой схватки.
А вот разбушевавшийся и почти уже неуправляемый клинок в руках господина Нисса скоро потеряет цель: начнет рубить без разбора и может ненароком попасть по нашим зрителям, что трудно будет назвать хорошим исходом...
Я уже начал переживать за зевак, образовавших большой круг, но тут же понял, что это лишнее. Люди, собравшиеся посмотреть на то, во что вылился небольшой трактирный спор, быстро сообразили, что, чтобы не получить случайных травм, желательно освободить господам фехтовальщикам больше места.
Вот и прекрасно. Честное слово, удружили.
Через несколько ударов мне изрядно наскучило уходить от чегресского клинка. Я в очередной раз пригнулся, успев бросить взгляд на господина Бонса и подумать, что перестарался: кровь из раненой руки вытекала бурными потоками, и платок, который послужил быстрой повязкой, мгновенно пропитался ею. Смуглое, изъеденное оспинами лицо Корвина Бонса побледнело, он болезненно морщился и кусал губы, понимая, что ранение действительно серьезное.
- Господин Бонс! - успел окликнуть я, поднырнув под миновавший меня клинок и уйдя от удара. Следующим движением я перенес вес на правую ногу и полоснул по ноге действующего противника, - вы бы к лекарю обратились, иначе можете потерять руку!
Одновременно послышался болезненный стон господина Нисса. Эсток с четырехгранным лезвием в два с половиной пальца шириной при хорошем ударе способен протыкать рыцарские латы. Кожаный сапог моего противника в данном случае даже не был похож на помеху.
Я пнул Вольфа Нисса ногой в живот, решив потешить толпу эффектным окончанием схватки с двумя противниками, если этот цирк, конечно, вообще можно было так назвать.