— И что ты скажешь о нашем сегодняшнем приеме под открытым небом?
— Первая его часть мне понравилась больше, — шепнул он ей на ухо, и Клеменси сразу охватила сладострастная дрожь.
— Над всеми вашими мыслями и чувствами, Ленард Рейнер, явно доминирует самый древний инстинкт человечества, — с улыбкой сказала она, без труда догадавшись, что под «первой частью» имелась в виду их стремительная физическая близость перед самым началом съезда гостей.
— И над вашими тоже… И этим объясняется то, что мы славно ладим друг с другом.
Клеменси улыбнулась, она знала, что Ленард подтрунивает над ней. С другой стороны, Клеменси также знала, что в его словах была доля истины. Они очень подходили друг другу в постели, но их взгляды на сексуальную жизнь не совсем совпадали. Для Клеменси интимная близость была выражением ее любви к Ленарду, для него это был просто секс. При одной только мысли о страстности и бурном темпераменте этого мужчины она начинала трепетать от дикого желания немедленно отдаться ему. Именно это происходило с ней сейчас.
Между тем медленную музыку сменила более ритмичная, и Ленард предложил Клеменси пообщаться с гостями. Она согласно кивнула и уже покидала площадку, как вдруг кто-то поймал ее за руку.
— Пожалуйста, подарите мне этот танец, Клеменси.
Обернувшись на голос, она увидела Джерри Мэйфлауэра, личного помощника Ленарда. Не успела Клеменси опомниться, как тот уже буквально потащил ее в толпу танцующих. Джерри был на год моложе Клеменси и всегда одевался по последней моде. Одетым с иголочки явился он и на прием к Рейнерам.
Когда они добрались до середины площадки, Джерри с такой быстротой перешел на ритм диско, что Клеменси расхохоталась. Ради спортивного интереса она решила присоединиться к нему. Когда наконец Клеменси покинула танцплощадку и подошла к Ленарду, ее душил смех, а дыхание еще не пришло в норму.
— Мне не было так весело с самой студенческой поры! — немного отдышавшись, воскликнула она.
Однако Ленард даже не улыбнулся, когда их глаза встретились. Клеменси подумала, что своей беспечностью расстроила его, но в следующую секунду она увидела Беатрис Уайлд, и ей сразу стало понятно, почему Ленард недоволен: она помешала их беседе с глазу на глаз.
— Беатрис, привет… Давно тебя не было видно. — Клеменси не знала, как себя вести с этой женщиной, не знала, что ей сказать.
Она всегда считала бывшую любовницу Ленарда красавицей, а теперь, глядя на нее, сказала бы: «Эта женщина просто неотразима». Беатрис выглядела, как какая-нибудь знаменитая фотомодель, сошедшая со страниц роскошного журнала. Возраст красавицы блондинки приближался к сорока, но фигура оставалась стройной и гибкой, как у восемнадцатилетней девушки, что лишний раз подчеркивало элегантное облегающее черное платье.