Так и есть. Чьи-то останки обнаружились метрах в двадцати от входа на огороженную территорию Коровника. Уж не знаю, что за аномалия разметала бедолагу, да только осталась от человека кучка окровавленного шмотья. И рука. Вернее, оторванная кисть. Она вцепилась в куст лебеды, словно пыталась удержаться за него, как за соломинку.
Я достал бинокль, пригляделся к кисти. На грязных пальцах с трудом различались две тюремные наколки с перстнями. Один, так называемый перстень баклана – перевернутая пиковая масть на белом фоне, – означал, что его владелец был осужден за хулиганство. Второй перстень изображал игральную карту с двумя рядами темных дырочек. Насколько я знаю, их там должно быть шесть штук. Тут все понятно и без объяснений – такие наколки носят, естественно, шестерки. Значит, чел и в тюрьме шестерил, и на воле той же дорожкой пошел. Хотя по-другому и быть не могло. Если ты привык склоняться перед сильным и жопу ему лизать, то так всю жизнь в шестерках и пробегаешь. Натура, значит, у тебя такая – рабская.
Как бы там ни было, в аномалии погиб не мой знакомый, у него наколок нет. Придется идти дальше, хочешь не хочешь.
След примятой травы обогнул кровавые останки по широкой дуге и устремился к скотоферме.
К счастью, до входа было уже рукой подать. И запашок тут витал соответствующий. Уже давным-давно здесь коров нет, а запах свежего навоза никуда не делся. Причем с каждым годом он только ядренее становится. Как по мне, так это полный беспредел со стороны пришельцев, или кто там оставил после себя эти Зоны. Нет чтобы розами пахло, а то дерьмом!
– Паскуды вы, вот кто, – громко заявил я в пространство.
Ответа не последовало. Оно и к лучшему. Некогда мне сейчас в разборки с инопланетянами встревать, пора делом заняться.
Но прежде, чем соваться в Коровник, надо выяснить, что с тем чуваком. Может, он уже загнулся? Или это не мой знакомый, а кто-то другой, на кого мне плевать с высокой колокольни. Наркоша какой-нибудь – они чаще всего в отмычки идут. Тогда развернусь и уйду обратно к периметру. Даже в Сосновку не пойду. Хабар кое-какой собрал – хватит на сегодня. Не буду судьбу дразнить. Хороший сталкер должен уметь вовремя остановиться. А я, скажу без ложной скромности, хороший, раз жив до сих пор. И если сейчас по глупости не вляпаюсь, то, глядишь, еще поживу. Вернусь в Искитим, завалюсь в «Радиант» и раздавлю с мужиками пузырь, а то и несколько.
Эта соблазнительная картинка так живо нарисовалась в моем мозгу, что я даже запах водки почуял. И вкус ее на языке ощутил. Вот что значит воображение.